Кто-то из гостей хихикнул – ведь предыдущие истории отличались весёлостью, следовательно, и данный рассказ должен был всех рассмешить.

Кирилл вдруг поймал себя на мысли, что думает о своих учениках. И чем больше старается не думать, тем настойчивее возвращается к этой теме.

Кто эти люди, сидящие сейчас рядом с ним? Какими они были, когда учились в школе? Кто из учителей смог изменить их представление о жизни? Кто открыл им новые миры, а кто убил зарождающиеся таланты? Кем они хотели стать и кем стали?

Среди присутствующих оказалось много дизайнеров и рекламщиков, но ещё больше безработных. Хозяйка, Наталья, была модельером. Ещё среди гостей были психологи и предприниматели – некоторые из них ещё не имели никакого бизнеса, но всё время говорили о своих планах и связях.

Ежедневно сталкиваясь со сложными детьми, с семейными трагедиями, с живыми слезами и исковерканными судьбами, привыкший за это короткое время, что в школе каждый день непредсказуем, утомлённый настоящим трудом и заботами, Озеров слушал вполуха и глядел на своих сверстников, как в полусне. Ему казалось, что на кухне говорит радио на чужом языке.

Он чувствовал себя марсианином, и вечер тянулся долго.

Разговор зашёл о многокомнатной удобной квартире, в которой они находились, о семье и о детях. И тут высказался жених хозяйки, который то и дело поглядывал на свои мускулы, выступающие из-под джемпера:

– Нет, к детям мы не готовы. Для этого нужны средства и столько времени! А у Натальи и у меня слишком много проектов. Мы с ней живём уже три года, я знаю, о чём говорю.

– Что же вам мешает найти время и средства? – не выдержал Озеров.

Молодой человек быстрым движением поправил воротник на джемпере и с недоумением посмотрел на Кирилла:

– Ты хочешь сказать, что готов сейчас, в этом возрасте, завести детей?

Все уставились на Озерова в молчании, потому что это было первое, что он сказал за вечер.

– Когда моим родителям было столько, сколько мне сейчас, они уже воспитывали второго ребёнка.

– Но было другое время…

– Какое другое? – перебил Кирилл ожесточённо, сверкнув глазами. – Когда детей растили в однокомнатных квартирах и были счастливы? Что может мешать, кроме болезни и смерти, завести детей, если двое друг друга любят и уже образовали семью, когда у них есть работа, одежда и еда в холодильнике?!

Он моргнул, на мгновение ему показалось, что перед ним сидят такие же дети, запутавшиеся в вопросах жизни, испорченные большим миром. Но среди них он отнюдь не был взрослым.

«Чем я, в сущности, отличаюсь? Не нужно было ничего говорить им…»