Было видно, как она кричит на юношу, но звук не проходил сквозь окна. Парень открыл глаза и молча смотрел на неё. В какой-то момент лицо его исказилось, он резко вскочил и вышел из комнаты.

Ворона сделала пару прыжков по перилам и увидела спальню. Юноша вошёл туда и начал выкидывать женские вещи из шкафа на пол.

Мать вошла следом за ним и, увидев на полу собственную одежду, побледнела от гнева. Она показывала пальцем на разбросанные платья, затем на шкаф, и всё говорила что-то, быстро двигая губами, видно, приказывала ему немедленно вернуть всё на место.

Парень сидел с опущенной головой на корточках и сжимал в руках её кофту, весь дрожа от негодования. Когда она вышла, он неуклюже вернул часть вещей на полку, а потом, поразмыслив, встал и вышел из спальни.

Через минуту ворона услышала скрип двери в подъезде и увидела фигуру юноши, который в новой куртке быстро удалялся от дома по обледеневшей улице.

«Глупый, вернись в гнездо. Всё бы отдала, чтобы вернуться домой».

Лапы у вороны онемели от холода, и она полетела дальше. В мускульном желудке заурчало: он непроизвольно сокращался, обманутый тем, что птица недавно проглотила несколько камешков.

Миновав пару кварталов, она заметила высокий остеклённый дом с большими окнами и мягко опустилась на антенну. На уровне двенадцатого этажа перед ней была большая гостиная, освещённая ярко горящей люстрой. Вдоль стен стояла мебель, обтянутая дорогой кожей, в углу, у колонн, важно расставив ножки, виднелся новенький блестящий рояль. Худая девочка в очках, одетая в сиреневую пижаму, сидела насупившись на стуле у рояля, скрестив руки на груди. Вся её поза выражала недовольство и скуку. В другом конце комнаты работал огромный телевизор, в нем по зелёному полю бегали футболисты. На диване лежал мужчина в рубашке и брюках и, закинув за голову руку, глядел не отрываясь в экран. На полу лежали его галстук, портфель и носки. Пиджак был небрежно перекинут через спинку дивана. У стены стоял детский манеж, и там копошился ребёнок примерно годовалого возраста.

И в эту комнату тоже вошла женщина, обмахивая себя газетой. Она что-то сказала мужу, но тот только поёрзал недовольно на месте, всё так же глядя в экран.

Женщина чуть приоткрыла окно. Из щели заструилось тепло, запахло сдобой и послышались голоса. Женщина подошла к манежу и, достав оттуда хнычущего ребёнка, повернула голову и сказала строго дочке:

– Яна, занимайся!

Но Яна и не думала играть по нотам. Она демонстративно провела пальцем по клавишам рояля, захлопнула крышку и поднялась, скрестив на груди руки и глядя безразлично в сторону.