Но как же это, как?!

Костя начинает понимать, что ему снится сон.

Какая-то прямо-таки оторопь берет.

Он же сам видел, как Сталина упала лицом вперед, сбитая случайной пулей?! А потом ее несли на носилках. И в то же время он слышит реплику Летёхи: «Без Кауфманов, Шафиров и Говердовских нам даже БАМ не построить».

Значит, Сталину видит не он один.

Не может такого быть, чтобы всем снился одинаковый сон.

Следом выкрикивают фамилию Яркова.

На негнущихся ногах Костя поднимается на трибуну и хочет встать где-то сзади, за спинами. Но оказывается рядом со Сталиной.

На шее у нее он видит бусы из желтого янтаря.

Сталина тихо говорит Косте:

– Не переживай… Меня только ранило. Пуля не задела сердце.

Огромное счастье заполняет Костю. Теснит его грудь. Словно гора с плеч свалилась. Кауфман пожимает Косте руку и смущенно протирает очки. Они все те же, несмотря на солидные усы и дорогую шляпу.

Оправа из железной проволочки, дужки сзади скреплены веревочкой.

А еще профессор…

Рядом со Сталиной и Кауфманом их дети. Девушка-студентка, Настенька, в руках она держит скрипку в футляре. И молодой мужик лет тридцати, напоминающий нам Костю Яркова в тот момент, когда он возвращался с фронта. Это Егор, сын Сталины и Кости.

Он геолог.

И он – чалдон.

Сталина говорит:

– Познакомься, Егор! Это твой отец. Я тебе рассказывала о нем.

Егор протягивает руку.