Историк-краевед Зуев все описал правильно.

Но он не знал одну деталь, которую автору рассказали сами очевидцы.

А полковник Курочкин подтвердил их рассказ.

Когда в пробитое отверстие из линзы заструилась вода, Марийченко навалился на ледяную стену грудью. Упал, как на амбразуру. Он крикнул ребятам: «Уходите! Сейчас рванет вода!» На какие-то секунды ему удалось уменьшить силу потока. Кто-то из проходчиков успел спрятаться в штольне.

А потом их всех вынесло к порталу ледяной волной.

Всех ли?!

Говорили, что один солдатик погиб в стволе тоннеля. Но не удалось найти подтверждение трагическому факту. Хотя, как известно, смерть всегда ходит рядом с отвагой. Цензура в те годы была такова, что на стройке века не могло быть смертей. Да и про массовую гибель зэков в лагерях, на стройке-500, тогда тоже ничего не писали. А ведь со сталинских времен прошло каких-то двадцать пять лет. Четверть века. Для человека значительный срок. Треть жизни. Для истории – мелкий осколок. Льдинка-хрусталик в сумерках двухкилометрового тоннеля. Отлетела под отбойным молотком, когда вскрывали многотонную линзу.

На перроне играет оркестр.

Это не тот джаз-оркестр «Дальстроя», который играл на известном нам митинге. Когда Костя Ярков с орденом на груди и с аккордеоном под мышкой возвращался в родные края после войны.

Помните, «Сиреневый туман над нами проплывает»?

С этой песни началась любовь Говердовской и Яркова. Играет военный оркестр. Трубы, валторны, флейты и огромная барабанная установка. Чего в ней только нет! Большие барабаны и малые барабанчики, похожие на пионерские, литавры и тарелки. На заднем плане какие-то барабаны-бочата, на которых играет – руками! – второй музыкант. А сам ударник просто черт какой-то! Он успевает играть на всех барабанах, выбивая дробь и запуская почти автоматные очереди. И при этом он подбрасывает палочки в воздух и успевает их поймать!

Что же играют музыканты и о чем поет хор?

Солист Иосиф Кобзон.

Его всегда зовут на такие праздники.

Иосиф Давыдович и на стройках поет, и в цехах заводов, и в Кремле.

Если на сцену выходит Кобзон, значит концерт государственного значения.

Что же, столько времени прошло, а ничего лучше «Кипучей и могучей» не придумали?! Прав был Сталин?

И да, и – нет.

выводит вторую песню Кобзон. Он вообще может и любит петь долго. Хор школьников детскими голосами, звонкими и чистыми, подхватывает: «Это колокол наших сердец молодых!»

Ишь ты… Колокол их сердец молодых. Какие слова занятные.