Не было нужды во вторжениях, сражениях или пиратских набегах – торговля людьми на Черном море была делом процветающим и установившимся, местные поставщики охотно поддерживали ее. Особенно бурную торговлю развивали женщины. В Северной Африке обнаружены свидетельства об одной женщине, торговавшей живым товаром – то, как она действовала, поразительно похоже на деятельность тех дам, что в наши дни участвуют в контрабанде колец. В написанном в IV в. Аврелием Августином сочинении, где рассказывается о его родном городе Гиппоне, говорится, что она втиралась в доверие к девушкам с «горы Гиддабы», предлагая купить дрова, затем запирала их, запугивала и била, чтобы потом продать знакомым торговцам{804}. Из всех невольников на просторах Османской империи самых сильных особей отправляли на работу в поля, в том числе на сбор сахарного тростника, который выращивали на Кипре и Крите. Но значительную часть, а в особенности самых красивых представителей обоих полов, отсылали в гаремы и для работы прислугой. По Черному морю ежегодно переправляли не меньше 2000 рабов. В XVII в. в Стамбуле несвободным было 20 % населения – в отличие от Венеции, где эта цифра составляла около 3 %.

Быть проданным в рабство для сексуальных услуг, для работы прислугой или в качестве украшения – начиная с османской эпохи (возможно, в то же время, когда у римлян появилась мода на ввоз евнухов с Кавказа) большинство местных семей считало неизбежной перспективой. В Византии после Крестовых походов захват в рабство на какое-то время приобрел некий миссионерский характер, и над кораблями с невольниками порой поднимали знамена с крестами. С приходом к власти османов все кардинально изменилось.

Мусульман нельзя было взять в рабство – только пленить в бою или обратить в другую веру. Женщины-немусульманки из Грузии, Армении, Греции, России или с Балкан могли возвыситься до матери султана, а мальчики и юноши – стать великими визирями. Известны даже такие случаи, когда свободные стамбульцы-мусульмане на пару лет уезжали в Кавказские горы, чтобы вернуться неузнанными вероотступниками и оказаться проданными в рабство – так у них было гораздо больше шансов сделать хорошую карьеру. Большинство самых молодых, прежде чем их продали, оказывались в придорожных гостиницах Стамбула. Девушки – получившие воспитание, приобретшие лоск и облагородившиеся – становились для своих хозяев выгодным товаром на выданье. Для тысяч людей на протяжении многих десятков лет это попросту было в порядке вещей.

Однако нужно учитывать и повседневную реальность этой системы. Порой на борту грузовых судов в гавани Поти девочки оказывались, когда им было не больше трех лет – их везли с гор и равнин Армении. Поти окружают субтропики. На здешних влажных землях водятся экзотические птицы, а еще насекомые, в том числе и пресловутые москиты – бич этих мест. Нередкая беда тут – малярия. Во время рейсов живой груз держали в подпалубных помещениях. Путь из Поти по Черному морю и Босфору, часто с остановкой в Трапезунде (или Трабзоне при османах), занимал около трех недель. По прибытии в Стамбул это ценное поголовье делили на бракованный и отменный товар и, как правило, отправляли на невольничий рынок Сулейман-паша-Хан на краю Большого базара. Кроме того, мужчин в обнаженном виде продавали на Старом базаре. По прибытии с каждой партии груза у городских ворот власти Стамбула уже взимали сбор (в XVI в. – по четыре золотых дуката с каждого), а позднее и продавец, и покупатель должны были заплатить налог{805}.