Еще по поводу отклонения его статьи для БСЭ-3 С.Л. писал редактору: «Теперь Вы видите, Елена Васильевна, что для редакции было бы гораздо спокойнее не связываться со мной по поводу “бешеных”, а точнее “ярых”. Последние два года я занимался другими сюжетами (старым Симбирском в частности), но это не мешает мне оставаться одним из “ярых”, когда речь заходит о 1793 годе»[1054].
Редкую последовательность в вопросах единства прошлого и современности проявлял историк «бешеных» – и не только по отношению к рынку (ведь «ярые-бешеные» выступали за жесткую регламентацию и ограничение рыночных отношений), и не только по отношению к «той» революции.
Спустя два десятилетия Сытин возвращается к своим работам по Французской революции, ощущая потребность внести в них новые «нюансы». В разгар Перестройки он завершает перевод газет Ру и Леклерка. По повелению души и чувства времени, не надеясь на публикацию! «Восстановил в памяти многие нюансы. Думаю, что сейчас для всех нас (необходим. –
В пору самых горьких переживаний и мучительных размышлений о судьбах страны на крутом повороте к неизвестному будущему Сытин вспоминает о своих исследованиях по Французской революции. «Для нас с Вами 1993-й год, – писал Сытин, поздравляя с Новым годом, – конечно, ассоциируется с 1793-м. Проект Декларации прав Робеспьера – ”право собственности – право пользоваться и распоряжаться своим имуществом, не нанося ущерба гражданам”. Слова Жака Ру с трибуны Конвента: “Свободы, собственность, республика – это пустые звуки, когда один класс может морить голодом другой”. Закон о смертной казни за скупку и спекуляцию, максимум цен». И без перехода от прошлого к настоящему: «Увы, у нас явно устанавливается царство спекулянтов, откровенных барышников»[1056].
Сейчас, просматривая нашу переписку и публицистические статьи, которые он присылал, обращаю внимание на полное игнорирование ныне самой популярной темы распада Союза. Нет, беспокойство Сытина вызывала судьба социализма, в том числе в международном, да что там, во всемирно-историческом масштабе!
Оставаясь убежденным приверженцем социалистической идеологии, Сытин между тем отчетливо выступал за реформирование советского общества. Он активно поддержал начавшееся обновление, вошедшее в историю страны под названием Перестройки и занял свое место среди тех, кого называли тогда «прорабами перестройки». Был избран членом парткома Института в этот критический для партии и страны момент. В октябре 1989 г. после зачтения «Письма ЦК КПСС к партийным организациям, ко всем коммунистам» на открытом партийном собрании Института Сытин сделал магистральный доклад «Задачи коммунистов института в условиях обострения кризисных явлений в обществе»[1057].