Я в отчаянии схватила Генри за руку.

– Если я… если нас случайно схватят? Что я должна буду сделать?

Он тяжело выдохнул, затем испытующе посмотрел на меня.

– Если вас схватят и у вас будет время, уничтожьте пленку. Найдите способ. В противном случае… мы должны просто надеяться, что, чего бы ни случилось с вашим телом, ваши похитители не обратят никакого внимания на гипс, поскольку если они найдут этот фильм, пройдет совсем немного времени, прежде чем они найдут меня и моих соратников.

Мы стояли на обочине дороги, обсуждая возможность нашей казни, как будто в этом не было ничего особенного. В текущих обстоятельствах смерть была просто одной из многих вещей, которые могли произойти.

– Хорошо, – сказала я натянуто. – Поняла.

Генри повел нас по тропинке, и вскоре в поле нашего зрения появился грузовик. Я не была готова к тому, что увижу мужчину в форме вермахта, прислонившегося к кузову, с сигаретой в зубах. Я сделала над собой усилие, чтобы не повернуться и не побежать в противоположном направлении.

– Это Якуб, – тихо сказал Генри.

И конечно же, так оно и должно было быть – потому что кто еще мог открыто ездить по дорогам на Восточный фронт, как не шофер вермахта, управлявший грузовиком вермахта? Я просто была не готова к этому зрелищу. Я заколебалась и снова вызвала гнев Генри.

– Нам нужно поторопиться, Алина! Ты же знаешь, девочка, что́ поставлено на карту!

Мне потребовалось небывалое усилие, чтобы заставить свои ноги двинуться к человеку в ненавистной форме, а затем отдать свою жизнь в его руки.

– Я Якуб, – представился водитель, когда мы приблизились.

– Алина, – ответила я машинально.

– Нет, – нетерпеливо поправил меня Генри. – Ты не Алина. Кто ты?

Я уставилась на него, в голове у меня было пусто.

– Я… не могу вспомнить…

– Ханна Вишневски! – Генри был явно раздражен. – Ты Ханна Вишневски.

– Вам известен план? – Якуб сдвинул брови на переносице. Я с трудом сглотнула и кивнула. Шофер обернулся в сторону Томаша, который теперь почти бежал к нам, неся Саула на руках.

– Кто из вас едет? Здесь определенно нет места для третьего.

– Только я и Саул – человек, которого несут, – ответила я несчастным голосом.