Михаил знал эту повадку начальственных дам, они иногда матерятся круче, чем мужики, показывая этим, что ничем не хуже окружающего мужского пола.

– Нет, а как ты со мной поступила? – возразил он. – По-б…ски ты со мной поступила, скажешь, нет?

– Это в чем выражалось? Конкретно? Я разве после тебя сразу с кем-то другим начала чего-то?

– А почему тогда?

– Что почему?

– Почему тогда послала?

– Я не послала.

– Тогда что это было?

– Все было правильно. И чего ты хотел? Пожениться? И что было бы? Жена начальница, муж шофер?

– А кто тебе сказал, что я прямо мечтал шофером стать? Ты мне весь интерес к жизни подорвала, ясно?

– Не надо, Мишечка.

– Чего не надо?

– Ругаться не будем. Все в прошлом.

– К счастью!

До самого ее дома ехали молча. Михаилу не хотелось спрашивать ее о муже, детях и тому подобном. Не потому, что опасался взревновать, просто – неинтересно.

И она ни о чем не спросила, ей тоже было все равно. Быстрей бы доехать.

Доставив ее, Михаил нетерпеливо, но при этом не нарушая правил, поехал домой. Дома с аппетитом поужинал, он любил этот свой вечерний заслуженный аппетит. Выпил. Выпил еще, с учетом завтрашнего выходного. Поиграл на бильярде. Успокоился, сказал себе, что все к лучшему, не было бы ему счастья с этой сучкой начальственной. И лег спать.

Жаль

Жаль

Мы оба были богаты, здоровы, молоды и настолько хороши собой, что в ресторанах, на концертах нас провожали взглядами.