Знаете, когда красивый юноша, молодой мужчина, здоровый, умный, не выполняет своего предназначения, то есть не любит какую-то девушку или женщину, вообще никого не любит, кроме себя, да и себя не любит, меня просто зло берет.

А он был очень красивый. И лоб высокий, очень высокий, из-за этого казалось, что рано лысеть начал. Черноволосый, глаза жгучие, губы четкие, зубы белые. И вот представьте, жует он этими зубами какую- то веганскую травку и толкует про то, что трупоедение делает людей зверьми. Сводить бы всех на скотобойню, в рот бы мяса не взяли.

– А ты сам был? – спрашиваю.

– Нет, но представляю. Фантазия развита.

Ну да, ну да. Я знаю мальчиков с развитой фантазией. Сидят на порносайтах и фантазируют.

Но нет, он не такой. Ни-ни, никаких порносайтов. Только про природу. Дискавери, Би-би-си, Нэшнл джеографик. Ботаник не просто типичный, образец для ботаников.

Я ему:

– Ты, может, поступишь в Тимирязевскую академию? Будешь цветочки сажать и пшеницу, как яровую, так и озимую.

– Нет, – говорит, – я в Москве не хочу учиться. Проклятый город.

– Да ты тут два дня всего, когда успел разглядеть-то?

А прислала его несчастная мать, моя семиюродная тетка. Ариночка, сказала, умоляю, пристрой куда-нибудь моего дурака, учиться или работать, ему уже двадцать лет, а до сих пор на моей шее!

Ну, шея у тетки крепкая. На этой шее пять магазинов дамского белья и собственное производство, дом за городом, двухэтажная квартира в Саратове, личный шофер, личный массажист. Личные любовники, полагаю, тоже есть. Вот сын и околачивает груши на мамкины деньги, один он у нее.

Я говорю:

– Зачем ты тогда в Москву приехал?

– Убедиться, так ли тут все плохо.

– Убедился?

– Еще хуже, чем я думал. Такая же бездуховность, как у нас, погоня за материальными благами.

– Постой, я телевизор выключу.

– А разве работает?

– Нет? Значит, это ты сейчас сказал?