– Не думала?! – взорвался он. – А между прочим, две недели назад другая моя пациентка отказывалась тужиться, пока вы не закончите объяснять реакцию Майяра.

Она ответила ему недоуменным взглядом, но тут же припомнила:

– Ну да. Реакция действительно сложная.

– По этим поводам я пытался вам дозвониться начиная с пятницы, – веско сказал он.

Элизабет вздрогнула. Действительно. Он звонил ей и в студию, и домой, но среди водоворота недавних событий она так и не удосужилась набрать его номер.

– Извините, – сказала она. – Столько всего навалилось.

– У вас, надо думать, помощники есть для таких поручений.

– Да, есть.

– Как видите, сегодня мы нá воду не выйдем.

– Еще раз приношу свои извинения.

– А знаете, что меня убивает? – Он указал на какую-то женщину, которая поблизости выполняла разножку. – Я годами убеждал свою жену заняться греблей. Как вам известно, я считаю, что у женщин более высокий болевой порог. Она и слушать меня не желала. Но стоило Элизабет Зотт сказать одно слово… – (попрыгунья остановилась и показала Элизабет два больших пальца), – и она как с цепи сорвалась.

– Ага, понимаю, – протянула Элизабет, исподволь одарив женщину одобрительным кивком. – Значит, на самом-то деле вы довольны.

– Я…

– И сейчас пытаетесь сказать: «Спасибо тебе, Элизабет».

– Нет!

– Рада стараться, доктор Мейсон.

– Нет!

Она бросила взгляд на его жену:

– Ваша супруга осваивает эрг.

– О боже! – вырвалось у Мейсона. – Бетси, только не это!