Примерно такая же ситуация сложилась в гребных клубах по всей стране. Женщины съезжались посмотреть что да как, и некоторые клубы открыли запись. Но не все. Равно как и не все зрительницы кулинарной программы были в восторге от высказываний Элизабет.

«БЕЗБОЖНАЯ ЕЗЫЧНИЦА!» – гласил торопливо изготовленный плакат с изображением Элизабет в руках стервозного вида женщины у входа в телецентр.

В то утро это была уже вторая для Элизабет парковка, заполненная сверх обычной нормы.

– Пикетчики, – сказал, догнав ее, Уолтер. – Вот почему мы воздерживаемся от некоторых высказываний с экрана, Элизабет, – напомнил он ей. – Вот почему мы держим свои мнения при себе.

– Уолтер, – ответила Элизабет, – мирные протесты – ценная форма дискурса.

– И это, по-твоему, дискурс? – сказал он, заслышав крики: «ГОРИ В АДУ!»

– Этим людям хочется внимания, – сказала она, будто бы зная это из собственного опыта. – Скоро они уйдут.

Но ему все же было неспокойно. На ее имя поступали серьезные угрозы. Он заявил об этом в полицию, предупредил службу безопасности телецентра и даже позвонил Гарриет Слоун, чтобы поставить ее в известность. Но у него не повернулся язык заговорить об этом с Элизабет, потому что она тут же начала бы сама разбираться с этим вопросом. А кроме того, полицейские его успокоили. «Горстка безобидных чудаков» – так они выразились.

Через несколько часов на другом конце города в доме Зотт не находил себе места Шесть-Тридцать. Еще в пятницу под конец ее программы он заметил, что аплодировали не все. Вот и сегодня повторилось то же самое. Кое-кто саботировал.

Дождавшись, чтобы Потомство и Гарриет нашли себе занятие в лаборатории, он выскользнул через черный ход, пробежал четыре квартала к югу, потом два квартала к западу и притаился у развязки. Когда в потоке транспорта показался пустой грузовичок-пикап, который притормозил перед въездом на фривей, пес запрыгнул в кузов.

Путь до KCTV был ему знаком. Каждый, кто читал «Невероятное путешествие», не нашел бы ничего невероятного в способности собак находить практически все, что угодно[29]. Сам Шесть-Тридцать в свое время удивлялся, когда Элизабет читала ему историю про иголку в стоге сена, – он просто не мог понять: разве так уж сложно найти иголку в стоге сена? Запах проволоки из высокоуглеродистой стали ни с чем не спутаешь.

А уж найти KCTV и вовсе не составляло труда. Другое дело – проникнуть внутрь: это намного сложнее.

Бродя среди припаркованных машин, сверкавших на невыносимо ярком солнце, он высматривал вход.

– Привет, песик, – обратил на него внимание крупный мужчина в темно-синей форме, стоявший у какой-то солидной двери. – И куда это ты намылился?