Во-вторых, самое главное, остается вопрос, почему же термин «интеллигенция» появился только в XIX в., т. е. в капиталистическую эпоху? Причем не в ядре капсистемы, а на ее (если брать экономическое измерение – но только его) полупериферии и именно в России. На Западе говорили «intellectuals», «professionals», а в России – об интеллигенции. И именно отсюда термин «intelligentsia» распространился на Запад (и вообще по миру), включая себя отчасти интеллектуалов, отчасти богему, отчасти действительно тех, кто был интеллигенцией, а не только занимал сравнимо-эквивалентную нишу. Мы вернемся к этому вопросу чуть позже, а сейчас – о причинах объективных трудностей определения интеллигенции.

В системном плане определение интеллигенции затруднено тем, что по одним признакам и характеристикам она совпадает с одними социальными классами и группами, по другим – с другими, но ни с одним – полностью. Общественные группы определяются их положением в системе общественного производства, прежде всего – в распределении (присвоении – власть, собственность) его факторов (материально-предметных, социальных, духовных), что находит своё отражение в источнике дохода. У одних это прибыль, у других – зарплата, у третьих – рента. К какому из этих трёх источников относится доход интеллигенции – собственника особого знания, особого умения, великого комбинатора знаков и символов и манипулятора ими? Опять же ни к одному в отдельности, по крайней мере – по содержанию, и это очень запутывает картину, поскольку главная форма оплаты трудоуслуг интеллигенции – гонорар – обладает характеристиками зарплаты, ренты и прибыли, содержит их в себе в снятом виде, но не сводится ни к одной из них.

Например, как слой, не обладающий не только капиталом, но и вообще материальными факторами труда (производства), интеллигенция похожа на рабочий класс. Однако как обладатель нематериального («культурного») капитала, как слой, присваивающий нематериальные факторы труда (производства) интеллигенция демонстрирует определенное сходство с имущими классами, в том числе и с буржуазией. С этими классами интеллигенцию также роднит тип и уровень культурно-художественного потребления. А вот если брать интеллектуальную рефлексию, то здесь – прав А.С. Кустарев – интеллигенция существенно отличается от буржуазии и рабочего класса вместе взятых. Последние (за незначительным числом исключений, подтверждающих правило) живут, если можно так выразиться, не поднимаясь над эмпирическим уровнем – это и есть их классовая норма. Интеллигенция «живет» уровнем выше – теория, теоретическая рефлексия.