Не вся полемика против неаутентичности была продумана столь тщательно. Романист Норман Мейлер — единственный крупный американский автор, однозначно назвавший себя экзистенциалистом, — посвятил свое эссе 1957 года «Белый негр» фигуре, которую он восхвалял:

…американский экзистенциалист — хиппи, человек, сознающий, что в условиях, когда сообщество принуждено жить под страхом мгновенной смерти от атомной бомбардировки, или сравнительно быстрой смерти от рук Государства, представшего как l’univers concentrationaire, или медленной смерти от конформизма, удушающего всякое бунтарское, всякое творческое побуждение… в условиях, когда уделом человека XX столетия становится жизнь под постоянной угрозой смерти, — в таких условиях единственной жизнеутверждающей позицией, разумеется, оказалась та, которая требует принять мысль о смерти, живя с ощущением ее поминутной близости и отделясь от обществ и порвав со своими корнями, чтобы отправиться в не знающее предуказанных маршрутов путешествие, подчиненное бунтующим императивам личного человеческого «я». Иными словами, независимо от того, признаем ли мы жизнь преступной или нет, суть нашего выбора сводится к поощрению психопатологического начала в личности.

…американский экзистенциалист — хиппи, человек, сознающий, что в условиях, когда сообщество принуждено жить под страхом мгновенной смерти от атомной бомбардировки, или сравнительно быстрой смерти от рук Государства, представшего как l’univers concentrationaire, или медленной смерти от конформизма, удушающего всякое бунтарское, всякое творческое побуждение… в условиях, когда уделом человека XX столетия становится жизнь под постоянной угрозой смерти, — в таких условиях единственной жизнеутверждающей позицией, разумеется, оказалась та, которая требует принять мысль о смерти, живя с ощущением ее поминутной близости и отделясь от обществ и порвав со своими корнями, чтобы отправиться в не знающее предуказанных маршрутов путешествие, подчиненное бунтующим императивам личного человеческого «я». Иными словами, независимо от того, признаем ли мы жизнь преступной или нет, суть нашего выбора сводится к поощрению психопатологического начала в личности.

Мейлер, очевидно, решил воплотить это в жизнь. Объявив в 1960 году о своем намерении баллотироваться на пост мэра Нью-Йорка от «экзистенциалистской» партии, он вынужден был отказаться от этого плана после того, как в пьяном виде ранил ножом свою жену Адель на вечеринке, посвященной началу избирательной кампании. Он снова баллотировался в мэры в 1969 году, но уже не как экзистенциалист. Его понимание философской теории никогда не казалось более чем поверхностным. Когда немного более осведомленный английский писатель Колин Уилсон спросил Мейлера, что для него значит экзистенциализм, тот, как сообщается, махнул рукой и ответил: «О, я как бы играю на слух». Его биограф Мэри В. Дирборн предположила, что его знания о предмете были получены не из еще не переведенного «Бытия и ничто», как он любил притворяться, а из бродвейской постановки «Выхода нет» в сочетании с поспешным прочтением «Иррационального человека», популярного пособия, опубликованного в 1950 году Уильямом Барреттом — профессором философии, который ранее писал о Сартре для Partisan Review.