В 1969 году она написала эссе, которое опубликовали два года спустя в New York Review of Books под названием «Мартин Хайдеггер в восемьдесят лет». В нем она напомнила новому поколению читателей о том волнении, которое вызвал его призыв к мышлению в «туманной дыре» Марбурга в 1920-х годах. При этом она также задается вопросом, как он мог перестать мыслить адекватно в 1933 году и в последующие годы. У нее не было ответа на это. Как Ясперс однажды легкомысленно охарактеризовал Хайдеггера, назвав его «мечтательным мальчиком», так и Арендт завершает свое описание чересчур щедро: она сравнивает его с греческим философом Фалесом, беспечным гением, который упал в колодец, потому что увлекся созерцанием звезд.

Сам Хайдеггер, хотя и был старше Арендт на семнадцать лет, пережил ее на пять месяцев, прежде чем мирно скончался во сне 26 мая 1976 года в восемьдесят шесть лет.

Более сорока лет он лелеял веру в то, что мир обошелся с ним несправедливо. Он так и не оправдал надежд своих последователей на то, что однажды недвусмысленно осудит нацизм. Хайдеггер вел себя так, будто не знал, что люди хотят услышать, но его друг Генрих Виганд Петцет рассказывал, что Хайдеггер прекрасно знал, чего от него ждут: это только заставляло его чувствовать себя еще более непонятым.

Хайдеггер не позволял своим обидам отвлекать его от работы, которая продолжала вести по горным тропам и лабиринтам мысли. Он проводил много времени в Тодтнауберге, принимая визиты паломников, а иногда и более критически настроенных посетителей. Одним из таких стал выживший в концлагере поэт еврейского происхождения Пауль Целан, который в июле 1967 года, находясь во время отпуска из психиатрической клиники, выступил с лекцией во Фрайбурге. Местом проведения была та же аудитория, где Хайдеггер выступал со своей ректорской речью.

Хайдеггер, который восхищался творчеством Целана, пытался сделать так, чтобы он чувствовал себя желанным гостем во Фрайбурге. Он даже попросил своего друга-книготорговца обойти все книжные магазины города и проследить за тем, чтобы они вывесили в своих витринах названия книг Целана, чтобы поэт увидел их, проходя по городу. Это трогательная история, особенно потому что это, вероятно, единственный задокументированный пример того, как Хайдеггер действительно сделал что-то хорошее. Он присутствовал на чтении, а на следующий день отвез Целана в хижину. Поэт расписался в гостевой книге и написал об этом визите настороженное, загадочное стихотворение, которое называется просто «Тодтнауберг».

Хайдеггеру нравилось принимать путешественников, но сам он никогда не был Homo viator. Он с презрением относился к массовому туризму, который считал симптомом современного «опустыненного» образа жизни с его потребностью в новизне. Однако в преклонные годы он полюбил проводить отпуск в Провансе. Мучился над вопросом, стоит ли ему посетить Грецию — очевидное место, учитывая его давнюю одержимость ее храмами, скалами, Гераклитом, Парменидом и Софоклом. Но именно поэтому он и нервничал: слишком многое было поставлено на карту. В 1955 году он договорился о поездке со своим другом Эрхардом Кестнером. Билеты на поезд и пароход уже были заказаны, но в последнюю минуту Хайдеггер отменил поездку. Пять лет спустя они запланировали еще одну поездку, и снова Хайдеггер отказался. В письме он предупредил Кестнера, что, вероятно, так и будет продолжаться. «Мне дозволено думать определенные вещи о Греции, не видя самой страны… Необходимую концентрацию лучше всего найти дома».