— Меня только одно в этой ситуации слегка успокаивает, — сказал я, закусывая ломтиком ветчины. — Вожди сами ни в какую солидарность не верят, исключительно в бабло, которое побеждает зло. Поэтому большой войны они, пожалуй, испугаются. Весь их масштаб — это поход на Грузию.

— Думаешь?

— Практически не сомневаюсь.

— А ты, выходит, в революцию веришь? — поддел меня Павел.

— Не верю, — серьезно ответил я. — От революции никогда никакой пользы. И потом, откуда она здесь возьмется? Ну, выйдут человек сто пятьдесят или двести, ну, разгонит их ОМОН минут за пять-десять…

— Человек двести, говоришь? А если двести тысяч?

— На Манежке сейчас столько не поместится.

— Не обязательно на Манежке.

— Паша, фантастика на другом этаже, — я не утерпел и достал сигарету из пачки. — Кто в Москве поднимется? Ради чего? Тут вообще масса народа от власти кормится. Министерства, ведомства, префектуры, управы, челядь всякая, ГУПы, МУПы, институты, фонды, обслуга, охрана. Это ничьим людям туго приходится.

— Вот видишь, народ-то накормлен. Ну, может, не весь, но точно большинство. Власть не так уж плоха.

— Помнишь, как Иосиф Бродский говорил? У меня с ней эстетические разногласия. И потом, свобода лучше несвободы.

— Останется наш президент президентом?

Зная о моей относительной вхожести в коридоры власти, друг Павел по примеру господ журналистов тоже хотел получить эксклюзивную информацию. Мы с ним уже полным ходом уговаривали бутылку с медовухой, и сила земного тяготения ощутимо сдавала позиции.

Я покачнулся вместе со стулом и сказал:

— Сам не пойму. Да какая к чёрту разница?

— Н-ну, не скажи. Он же этот… главнокомандующий?

— Не смеши. Просто дали человеку табуретку посторожить.

— Всё-таки они разные… с премьером. Он либерал.

— Произведен временно в либералы, ага. Нет у нас никаких либералов, и консерваторов тоже нет, — я чуть не сплюнул на тарелку. — Есть единый и неделимый класс чиновников и прибившейся к ним шантрапы. В Штатах вот празднуют День благодарения, а у нас пора ввести дни коленопреклонения. Это когда им подарки волокут, и у парадных подъездов не протолкнуться.