Телефильм «Комната смеха» по пьесе екатеринбуржца Олега Богаева, с солирующим Олегом Табаковым, вызвал недоумение. Телефильм был показан «Культурой» к юбилею Камы Гинкаса. Думаю, что этот выбор был обусловлен еще и майско-военной темой. Б центре моноспектакля бывший солдат ВОВ, а ныне пенсионер-инвалид, обитающий в ужасающих, нежилых условиях (вот где постарался художник Бархин!), на почве одиночества и покинутости, ведущий обширную переписку с разными лицами — от фронтовых друзей, до королевы Великобритании, марсиан и клопов. Письма за своих адресатов он сочиняет сам, и из этих эпистол и, соответственно, ответов на них составлена словесная плоть пьесы.

Если это комедия, то несмешная (в зале ни разу никто не засмеялся), если трагедия, то воспринять ее мне мешало знание, что реальный Табаков (не в роли инвалида Ивана Жукова) — человек вполне преуспевающий и солидный; и жгла меня мысль, что вся эта искусно созданная убогая нищета должна сопровождаться не песней «Давай, закурим» в исполнении Клавдии Шульженко, а «Революционным этюдом» Шопена. Не смешно, неловко и стыдно. Вот три слова, обозначающие мои эмоции.

Мне показалось, возможно, несправедливо, что не тот это материал, где Кама Гинкас может себя проявить.

Кама Гинкас и Генриетта Яновская

Другое дело, спектакль по рассказу Чехова «Скрипка Ротшильда» (2005). Он есть на ютьюбе, и я его посмотрела. Впечатление сильное. И родились кое-какие мысли.

Во-первых, вот о чем. Слышала несколько раз, как Гинкас говорил, что боится браться за пьесы Чехова, они слишком сложные, сложнее «Гамлета», особенно «Вишневый сад». Согласна, сложные. В них очень много линий, причем разнонаправленных. Я заметила, что Кама Гинкас предпочитает брать какую-то одну тему, один характер, вычленяя их из произведения. В фильме о нем был показан душераздирающий отрывок из спектакля «К.И». Как я поняла, К.И — инициалы Катерины Ивановны из романа «Преступление и наказание». Но весь спектакль я не видела, а писать об одной сцене не буду.

Яков и Ротшильд

Танец

«Скрипку Ротшильда» всегда считала рассказом скучноватым. Если бы меня спросили, о чем он, не смогла бы ответить, ибо его герой, гробовщик Яков Бронза, его жена Марфа, еврей-флейтист, по фамилии Ротшильд, фельдшер — вот все участники действа — в моей памяти никак не удерживались. И вот за рассказ берется Кама Гинкас. И надо подчеркнуть, что рассказ этот у него из любимых. Незамысловатая история про гробовщика, больше всего в жизни ненавидевшего убытки и любившего играть на скрипке, становится притчей о том, как и для чего живет человек.