Две серии эфросовского телефильма — первая под 40-ю симфонию Моцарта, вторая под увертюру к «Севильскому цирюльнику» Россини — динамичный и яркий драматический рассказ о неудовлетворенном, жаждущем любви женском сердце, сердце безжалостном и нежном, коварном и изменчивом, способном и влюбить в себя, и заставить ненавидеть, сердце, завидующем молодой любви. Настоящая «собака на сене», это сравнение приходит в голову сразу, хотя почему-то не слышала имени Лопе де Вега в связи с Тургеневым.

Ольга Яковлева и Игорь Нетто

Мне пришло в голову, что в героине Ольги Яковлевой очень много личного, выстраданного. Ей поразительно удается передать малейшие оттенки чувств, в ее интонации звучат горечь, лукавство, слезы — где еще найти актрису с такой психологической палитрой?

Ольга Яковлева в спектакле «Месяц в деревне»

Анатолию Эфросу повезло. Он пришел в Ленком, когда актрисе было чуть больше двадцати. Он, как Пигмалион, слепил из «Оленьки» большую актрису. Он ее воспитал. Она стала его актрисой и музой. И без нее он уже не мог.

Все его спектакли ставились на нее. Интересно, что в английской ВИКИПЕДИИ она названа его женой. Но женой Эфроса она не была. У Эфроса была другая жена — любящая, умная и необыкновенно преданная — театровед Наталья Крымова. Но и Ольга Яковлева была не одна. Ее мужем был легендарный капитан советской футбольной сборной Игорь Нетто (1930–1999), безумно любящий жену. Вот такой неудобный для жизни четырехугольник.

Так получилось, что в мае канал КУЛЬТУРА повторно показал фильм «Больше, чем любовь» об Анатолии Эфросе (1925–1987) и Наталье Крымовой (1930–2003). О невероятной любви Наташи Крымовой, в 18 лет и навеки влюбившейся в студента с режиссерского факультета Гитиса, еврея, провинциала, Толю Эфроса…

Видела картину словно в стереоскопическом изображении, когда за спиной персонажей проступают другие фигуры и слабо доносятся «закадровые» голоса. Кое-что однако прорывалось наружу. Например, в самом начале, когда сын этой удивительной театральной пары, театральный режиссер Дмитрий Крымов, рассказывает «сказку» жизни родителей: «Жили-были Кай и Гер да… пока не пришла Снежная эта, чертова королева».

Да, и в сказках, и в жизни существуют разлучники и разлучницы. Была ли Ольга Яковлева Снежной королевой? Бесчувственной? Холодной? Бессердечной?

И может ли женщина без души написать о человеке своей жизни так: «…для меня он — современный Чехов, благородный, скромный, нежный. Чувствующий, эмоциональный, понимающий чужую боль. Человек мужественный и сильный» («Если бы знать», 2003)