«Дарования – это опасно. Если человек по рождению принадлежит к высшему классу, то его дарования могут украшать его жизнь. …Но социально мобильный человек низшего класса склонен относиться к своим дарованиям амбивалентно… если он развивает их, то ему становится в некотором смысле тяжелее развивать отношения с другими людьми. …Таланты человека ставят его в ситуацию конкуренции, в которой он привлекает к себе внимание и становится мишенью… Умаляя собственные дарования, человек тем самым стремится достичь двух сходящихся в одной точке целей: во-первых, избежать «подчинения им», которое могло бы привести к возникновению новых обстоятельств и росту личных амбиций, во-вторых, отвлечь стрелы зависти. В основном это бессознательный процесс, даже если отчасти его можно отнести на счет нарочитой скромности»[447].

Так, далее Рисман пишет:

«Личность, ориентированная на другого, начинает жизнь в группе, боясь упрека: «А, так ты считаешь, что ты лучше всех», и… иногда борется со своими дарованиями, чтобы они не стали причиной конфликта с другими. …Стремления личности, ориентированной на другого, обычно сконцентрированы на ограничениях, связанных с присутствием других – например, с опасностью вызвать их зависть или оскорбить эгалитарные взгляды»[448].

Рисман, однако, ошибается, считая избегающее зависти поведение, которое, как он убедительно показывает, приводит к разрушению собственных талантов человека, особой характеристикой современного промышленного общества. Как мы можем показать, оно имеет гораздо более глубокие корни и выражено в аграрных обществах, у примитивных народов и в изолированных общинах, например в норвежских рыбацких деревнях, сильнее, чем в США. Рисман наблюдал скорее «послеродовые схватки», последствия установки, которая в Америке, в отличие от Европы, все еще направлена на интеллектуальные, а не на экономические различия – различия в доходе или в потребительском поведении.

Человеческое сообщество, состоящее исключительно из хвастунов, не смогло бы функционировать долго. Минимум конвенциональной скромности в человеческом общении – это такая же обязательная предпосылка для существования общества, как табу на инцест. Неслучайно суеверия, пословицы и религиозные верования всех народов всегда объединяются, чтобы внушить добродетель скромности каждому новому члену сообщества по мере его взросления. То, что в эпоху после Реформации позволило индивиду, не испытывая стыда, чувствовать себя выше других и, более того, демонстрировать свое превосходство своим трудом, было поразительным поворотом в истории и особенностью кальвинизма. Это было началом разрушения барьера зависти. Может быть, развитие пошло этим путем, потому что христианство начало с того, что создало новую, особенную связь человека с миром и предоставило ему фундаментальную и логичную систему ценностей. Однако, когда Реформация отдала этот духовный источник энергии в распоряжение индивида, одним из последствий этого стала его меньшая восприимчивость к угрозе сглаза со стороны менее одаренных и менее успешных.