Подойдя к лестнице, он услышал шум вечеринки на третьем этаже. Веселье, казалось, было в самом разгаре, словно ночь еще не пошла на спад. Мальчик медленно, по одной ступеньке, поднимался по лестнице. Ступеньки были гранитные, изношенные посредине, без изогнутых перил: лестницу возвели вокруг монолитной стены. Поднимаясь, он не мог видеть, что его ждет за углом.

Он преодолевал пролеты бесшумно, шаг за шагом. На втором повороте он наткнулся на мужчину и женщину, сидевших на холодных ступеньках. Они напоминали собой две груды грязного белья. Они делали друг с другом такие вещи, которые мальчик видел прежде. Женщина, по виду старуха, едва ли осознавала, что происходит, а мужчина засунул руку ей под юбку, трогал ее за грязное место.

Шагги скрестил руки на груди и вежливо сделал шаг назад, подальше от этого зрелища. Он тихо сошел на несколько ступенек и уже почти свернул за угол, когда женщина открыла безумный глаз и увидела его. Мужчина продолжал тереть ее, словно туфлю полировал.

– На че таращишься? – спросила она опухшими губами.

– С вами все в порядке? – тихо спросил он. – Он вам не делает больно?

Где-то над ними открылась дверь, и гул шумной вечеринки разнесся по всем этажам. Люди расходились по домам.

– Джон, остановись-ка на минутку. – Женщина оттолкнула руки мужчины, застегнула пуговицы на платье и попыталась придать больше достоинства сцене. Она опустила глаза на каменные ступени. Но пьяный мужчина все равно продолжал жевать ее шею.

Шагги достал одну из своих пятнадцати монет и положил на голое колено женщины. После этого он пронесся мимо них, спеша наверх – туда, откуда доносился шум. Вниз по лестнице шли мужчины и женщины в зимних пальто. Чтобы их подкашивающиеся ноги и длинные одеяния не увлекли его за собой вниз, требовались быстрота реакции и немалые усилия. Он добрался до третьего этажа и, обнаружив, что дверь все еще открыта, вошел в квартиру. Никто не остановил его, когда он протолкался мимо множества ног в маленький коридор. Никто не обратил на него внимания, когда он вошел в главную комнату.

Эта комната представляла собой уменьшенный вариант гостиной в их доме. На стенах бордового цвета парчовые обои, у одной из стен – маленький электрокамин с фальшивыми пластмассовыми угольками, бросающими оранжевый отсвет в жаркую комнату. В середине комнаты стоял комплект мягкой мебели, с которой еще не сняли защитную пленку. По углам расположились несколько принесенных из кухни стульев, на них сидели мужчины и женщины, которым перевалило за сорок, а то и за пятьдесят, их Шагги не видел никогда. На мужчинах были плотные серые костюмы и широкие галстуки, на женщинах – броские блузы. Они сидели с чопорным видом, будто только что пришли из церкви, правда, в глазах у них стояла влага, словно они выпили слишком много вина для причастия.