Создание Узбекистана также придало импульс «узбекизации» республики. Эта установка подкреплялась политикой коренизации. Целью последней, напомним, являлось укоренение советской власти в нерусских регионах путем перевода делопроизводства в государственных и партийных учреждениях на языки коренных народов и укомплектования этих органов представителями местного населения, чтобы дистанцировать советскую власть от ее предшественника – царизма. На практике коренизация лишь изредка угрожала положению русских в нерусских частях Советского государства (а чрезмерное усердие в этом направлении даже могло вызвать гнев ОПТУ), но она давала руководителям всех союзных республик право национализировать свои республики и ассимилировать группы населения, считавшиеся теперь меньшинствами[700]. Русские, однако, не считались в Узбекистане (и во всех остальных национальных республиках СССР) нацменьшинством. Ходжаев отстаивал справедливость этого на первом съезде Советов республики, заявив, что роль русских в установлении советской власти в республике делает их во всем равными узбекам[701]. Поэтому главной мишенью коренизации оказались не местные европейцы, а национальные меньшинства УзССР, и самое тяжелое бремя легло на ее многочисленное персоязычное население. Как мы увидим в главе девятой, попытка узбекизации персоязычных граждан республики породила таджикский национализм, который укрепил идею национализации населения региона.
Сделать узбеков узбеками
Сделать узбеков узбеками
В одном из первых изданных в Узбекистане учебников узбекского языка для второго класса был помещен такой отрывок для чтения:
Зия-эфенди, только что приехавший из Стамбула и назначенный учителем родного языка… решил дать во втором классе начальной школы урок по глаголам настоящего времени. Второклассники происходили из разных городов и деревень. <…> Поприветствовав учеников, Зия-эфенди спросил: «Не япиюрсиниз? (Чем вы занимаетесь?)» Ученики из Ташкента ответили: «Ёзвотамиз. (Мы пишем)». Самаркандцы сказали: «Язаймиз», кокандцы: «Ёзёпмиз», наманганцы: «Ёзутамиз», некоторые селяне: «Ёзвотдимиз», другие: «Ёзётимиз». Были и такие ответы: «Ёзиб ўтурмиз», «Ёзиб турибмиз». Зия-эфенди был поражен таким многообразием глаголов настоящего времени, прозвучавших из уст детей одной страны [мамлакат] и одной нации [миллат] [Рамазон 1926:103].
Зия-эфенди, только что приехавший из Стамбула и назначенный учителем родного языка… решил дать во втором классе начальной школы урок по глаголам настоящего времени. Второклассники происходили из разных городов и деревень. <…> Поприветствовав учеников, Зия-эфенди спросил: «Не япиюрсиниз? (Чем вы занимаетесь?)» Ученики из Ташкента ответили: «Ёзвотамиз. (Мы пишем)». Самаркандцы сказали: «Язаймиз», кокандцы: «Ёзёпмиз», наманганцы: «Ёзутамиз», некоторые селяне: «Ёзвотдимиз», другие: «Ёзётимиз». Были и такие ответы: «Ёзиб ўтурмиз», «Ёзиб турибмиз».