— У меня свои источники.

Мне внезапно захотелось оказаться где угодно, только бы подальше отсюда. Прошли всего сутки, а я уже ясно понимала: если Карли останется здесь, моя жизнь превратится в сплошные проблемы.

На мое счастье, в бар вошли Диармуид с Шейлой. Диармуид в обычной своей панибратской манере тут же принялся расспрашивать Карли — или Меган, — откуда мы с ней знаем друг друга и где она побывала в своих недавних странствиях.

Карли, которая чувствовала себя как рыба в воде и не испытывала никаких неудобств, пустилась в подробный рассказ о «бегстве от настоящих фашистских репрессий Америки Никсона и от режима апартеида, навязанного нашим черным братьям и сестрам». Она многословно разглагольствовала о недавних баррикадах в Париже и о том, как она бросала коктейли Молотова в полицейских, пока те не применили слезоточивый газ на вокзале Сен-Лазар.

— Черт, это было потрясающе, — разглагольствовала Карли. — Мы кричали: Никсон убийца! — и весь мир это слушал. Точно так же, как слушали, когда пять недель назад наша группа радикалов устроила в Сантьяго акцию протеста против режима Пиночета.

Услышав это, я почувствовала, что куда-то падаю.

— Ты была в Чили? — перебивая Карли, спросила я.

— Я же только что сказала.

— Ты знала, что мой брат Питер тоже там?

Карли улыбнулась и закурила очередную сигарету:

— Еще бы не знать! Потому-то я сейчас и здесь. В Чили я была с Питером.

Глава шестнадцатая

Глава шестнадцатая

В ту ночь Карли не пришла ночевать в мою комнату. К тому времени, когда я выходила из бара — вскоре после того, как узнала новость о Питере, — ее уже достаточно развезло от «Гиннесса» и «Пауэрс», чтобы не противиться сомнительному шарму Шона. Такие понятия, как свобода воли и личный выбор, были не чужды Карли, не говоря уже о Меган Козински, в которую она себя переплавила. Было очевидно, что она в состоянии сама решить, переспать ей с Шоном — таким же болтливым, потным и не очень здоровым, как она сама, — или нет. Ведь нельзя отрицать, что в то же время этот тип обладал неким грубоватым обаянием, ему свойственны были непринужденность, очевидный интеллект и умение ввернуть в речь красивый оборот. Я даже думать не хотела о том, что именно убедило Карли отправиться на ночь к Шону. Просто порадовалась, что матрас на полу остался пустовать и, следовательно, я могу спокойно спать до утра, не втыкая в уши беруши (очередное пополнение моего словарного запаса), купленные в тот же день в аптеке на Дейм-стрит.

Но уснуть оказалось нелегко. Признание Карли насчет Питера меня очень встревожило. Еще там, в пабе, я отвела ее в уголок и постаралась выудить какие-нибудь дополнительные сведения о брате.