— Выключи это немедленно, — скомандовал Грек бармену. Затем обратился к моему отцу: — Я отпущу вашу руку, но обещайте, что после этого вы вернетесь, сядете к столу и дадите мне возможность объяснить вам, вашей супруге и сыну, как все это произошло, как Элис сделала доброе дело, разыскав меня, и как мы можем помочь Адаму.

— Он там у долбаного Сасскинда, губит моего мальчика, разрушает мою семью, — простонал папа.

— Я согласен, это очень скверно, — кивнул Грек. — Но сейчас давайте сядем и поговорим цивилизованно.

— Сасскинд ведет свое шоу из той студии, что на 55-й Вест-стрит, так? — будто не слыша его, продолжал папа. — Я это знаю, потому что у Ширли когда-то были билеты на одну из его передач…

Казалось, он разговаривает сам с собой.

— Милый, послушай мистера Грека, — взмолилась мама. — Давайте все сядем, пожалуйста.

— Между 55-й и 10-й, — твердил папа.

— Сэр, — сказал Грек, — я спрашиваю еще раз: если я отпущу вашу руку…

Папа уставился в пол, по его лицу текли слезы.

— Как, черт возьми, ты допустила, как позволила этому случиться, Элис?

— Она ничего не допускала, — сказал Грек. — Прошу, ответьте на мой вопрос…

— Работаешь всю жизнь, делаешь все, что можешь, для своих детей, и вдруг вот такое…

Грек взглянул на метрдотеля, который стоял за спиной у моего отца с двумя здоровенными парнями в белых куртках мойщиков посуды:

— Чарли, я думаю, мне придется передать мистера Бернса тебе.

Это наконец привлекло папино внимание.

— Это ни к чему, — хрипло прошептал он. — Я буду вести себя прилично.

Грек, кивнув Чарли, чтобы тот был наготове на случай, если папа все же не будет вести себя прилично, посмотрел прямо в страдальческие глаза отца:

— Я отпускаю вас, мистер Бернс. Сделайте три шага назад, к столику. И никаких проблем… мы только поговорим, понимаете?

— Понял.

Грек выпустил папину руку. Он стоял сгорбившись — человек, у которого отняли все.