В пятницу пошел снег. Его хлопья мягко витали в воздухе, укутывая улицу легким белым пухом. Вдалеке слышался вой сирен, крики умирающих людей и шум спешивших к ним на помощь карет скорой помощи. Еле передвигая ноги от холода, Айви шла по Ньюбери-стрит. Над ней нависало мрачное, пустое и бескрайнее небо.

Она зашла в аптеку и купила пачку «Лаки Страйк», лекарство от простуды, упаковку энергетиков, кислые крендельки по скидке и маленькую бутылочку красного лака для ногтей «В языках пламени». Рядом с аптекой обнаружился небольшой салон красоты с глянцевой вывеской, удобными бархатными стульями и полированными мраморными полами. Внезапно Айви захотелось подстричься. Она вошла внутрь. В нос ей ударил резкий синтетический запах парфюма. Стилисты в черных кожаных легинсах и черных мартинсах выглядели куда красивее тех, кто сидел в креслах.

– Что будем делать? – спросила стилистка, проводя пальцами по потускневшим волосам Айви, доходившим ей до груди. Та не мыла голову уже четыре дня.

Они обе уставились в зеркало: стилистка – с профессиональной проницательностью, Айви – с глубоким отвращением. Ей ужасно опостылело собственное лицо: скучные темно-карие глаза, некогда круглые щеки, ныне напоминавшие два полумесяца, и поджатые посиневшие губы – рот заядлого курильщика, который старил ее лет на десять.

– Хочу перемен, – она оценивающе взглянула на блестящие платиновые волосы стилистки. Та тоже была азиаткой, но носила светлые волосы просто потому, что никто не мог ей этого запретить. Это придавало ей роскошный высокомерный вид. – Хочу ваш цвет. Именно такой оттенок.

Стилистка еще раз пропустила волосы Айви между двумя пальцами.

– Это ваш цвет?

– Да.

– Будет непросто.

Она стала рассказывать о сложностях осветления черных волос, заметив, что это сложный процесс, который займет не одну сессию.

– Мне нужно все сделать за один раз.

– Я бы не стала так рисковать. Вы можете сжечь себе волосы.

– Так вы можете это сделать?

– Вообще да, но…

– Вперед.

Девять часов спустя Айви вышла из салона, не в силах узнать саму себя: ее волосы приобрели пшеничный оттенок, от которого черты лица сделались резче, а кожа казалась совершенно безупречной. Глаза у нее были совершенно пустые. Стилистка даже покрасила ей брови в ореховый цвет. Айви понравилось. Она стала похожа на инопланетянку – ни азиатка, ни белая, нечто среднее, – то ли девушка смешанных кровей, то ли просто эксцентричная персона. Она представила, что сказала бы бабушка или мама, – наверное, что она испортила свой внешний вид, безнадежно себя изуродовала. Остин был в депрессии, а Айви – безнадежной. Тогда она сказала матери, что та ни в чем не виновата; ей просто хотелось ее успокоить. Теперь же она осознала всю правду. Волосы всегда можно было перекрасить обратно, а вот желание навредить себе, сбежать, начать все с чистого листа было куда сильнее, чем Нань и Мэйфэн.