Неправомерно во всех случаях связывать одновременные захоронения с возникновением эпидемий[918]. Ведь в погребениях поздних кочевников наших степей коллективные захоронения чрезвычайно редки, а эпидемии одинаково свирепствовали и в древности, и в эпоху средневековья. Нельзя исключать возможность насильственного умерщвления одного или нескольких погребенных — рабынь-наложниц, рабов, служителей, дружинников или даже глубоких стариков и младших членов семьи. В коллективных могилах мы часто встречаем одновременные погребения женщины с одним, реже двумя маленькими детьми. Детей с мужчинами, вероятно, не хоронили: во всяком случае для савроматской эпохи достоверных свидетельств об этом нет. Видимо, кое-где существовал обычай умерщвлять малолетних детей, особенно грудного возраста, по смерти матери, и стариков. Этот обычай, превратившийся в ритуал, был вызван тяжелым экономическим положением. Подобные случаи известны и в этнографии. Еще в XIX в. обычай убийства новорожденных детей или его пережиток сохранялся на островах Фиджи, у осетин и сванов в Южной Осетии[919]. Под давлением недостатка средств к жизни мог возникнуть и у восточных соседей савроматов — массагетов — обычай ритуального убийства стариков, о чем нам сообщает Геродот (I, 216). Судя по описанию образа жизни массагетов, их общественный строй во многом, в том числе и по сохранению матриархальных черт, приближался к савроматскому. Поэтому описанную сторону быта и обычаев вполне можно допустить и для савроматов.

Останки малолетних детей, умерщвленных при погребении жриц или похороненных в том же кургане вскоре после смерти влиятельных женщин, неоднократно встречались в савроматских курганах, например, в знаменитом Блюменфельдском кургане А 12 и в кургане 2 группы Тара-Бутак. Особенно выразительно погребение богатой женщины-жрицы с каменным алтарем и золотыми бляшками в кургане 9 Ново-Кумакского могильника[920]. По обе стороны от нее были положены два ребенка в возрасте от одного года до трех лет. Жертвенное убийство, возможно, было совершено и в кургане 2 Увакского могильника, где верхний покойник (взрослый, но пол не определен) был положен со связанными руками на погребенного ниже мужчину старше 55-ти лет (рис. 46, 2). В кургане 7 группы Пятимары I взрослые, погребенные в одной могиле, лежали друг на друге спинами вниз.

И.А. Кастанье, исследуя покровские курганы, отмечал, что вместе с пережженными костями животных (баранов и лошади) в насыпи первого кургана попадались и человеческие кости, которые он связывал с человеческими жертвоприношениями[921]. Интересно вспомнить погребение воина в одном из курганов (III, 3) у с. Визенмиллер (Луговое) на р. Еруслан[922]. Могила не была разграблена. Погребальная обстановка показывает, что воин был представителем зажиточной или влиятельной группы рода: с ним положили акинак, колчан со стрелами, туши барана и ягненка. В центре провалившегося деревянного настила над могилой лежали кости человека, сложенные в кучу, а около южной стенки могилы — кости овцы. Вообще следует заметить, что савроматские курганы у с. Визенмиллер (Луговое) принадлежали богатой родовой группе. Хотя они подверглись в древности почти полному ограблению, и их богатый инвентарь был похищен, но в уцелевших от ограбления курганах оказалось много оружия (мечи, наконечники стрел), обильная заупокойная пища, а на краю одной могилы был погребен конь, что свойственно только самым богатым савроматским курганам. Насыпи здесь сделаны и над индивидуальными могилами савроматской эпохи. В кургане 7 урочища Бис-Оба у пос. Благословенский была погребена жрица (рис. 15, 4). На древнем горизонте у южного края могилы лежала кучка сложенных человеческих костей. Савроматские погребения этой группы также выделяются по своему ритуалу. В частности, здесь обнаружены погребения женщин-жриц. На деревянном покрытии могилы жрицы, погребенной в кургане 8, Б.Н. Граков отметил Захоронение коня, вероятно, взнузданного, судя по железному псалию (рис. 15, 5), найденному в грабительской яме (конское погребение было частично нарушено грабителями).