— Да ну, — откликнулся Селиванов, — говорить ещё… это вы занимайтесь.
Человек наморщил нос. Он, видимо, решал, стоит ли грызть Альфа прямо сейчас — или лучше немного погодить. Он погодил. Сел рядом с Селивановым, захрустев хитиновым плащом, и стал похож не столько на дачника, сколько на контейнер с надорванной упаковкой.
— Алик, — сказал он преувеличенно спокойно, — расскажи мне, пожалуйста, что это сегодня с моста пел твой подопечный?
— Мой? — Селиванов весело посмотрел на Чёрного Плаща. — Ты попутал, Сергей Геннадьевич. Каких-то чуваков, которых твои упустили, показывали — это да. А моих — ни одного. И что там у тебя с «дочерью Ружинского», а? Вы там что, решили поиграть в «Комитет» второго уровня? С этой девкой, которая разных смутьянов подвела под статью? Ружинский уже в курсе, и точит когти. И наверху тебя не прикроют — там не любят самоуправства. Плюс у тебя же ещё побоище на крыльце, да?
— Кто-то за это ответит! — взорвалось внутри «контейнера».
— Я даже знаю, кто, — сообщил на это Альф, отхлёбывая ещё виски. — Смерть шпионам!
— Прокурору не понравится твой подход.
— Ты смотри сам сильно Прокурору не понравься… Я слышал, это вредно для здоровья. — Селиванов провёл ладонью по лицу, как если бы закрывал глаза мёртвому.
Хитиновый визитёр поднялся, создав вокруг себя облако хруста.
— У нас сейчас жарко, — сказал он, — люди, бывает, раз — и не выдержало сердце.
Альф с пониманием кивнул:
— Сердечный приступ — хороший самурайский расклад, — не стал спорить он.
Человек-плащ, ничего больше не говоря, направился к двери. Альф снова уставился в окно.
— Я тебя где-то видел, — сказал Серёгин возникшему слева кавказцу.
— В гробу, — мрачно отозвался тот.
Серёгин усмехнулся. Кивнул.
— Не исключено.
— Крутой замес, — кивнул кавказец в сторону других светлых пятен — ближе к Органному, где тоже копились те, кого и не думали санкционировать космонавты. — Как думаешь, струсит народ, разбежится?
— Не, — сказал Серёгин, —