Кстати, лучшие в книге статьи – о Гоголе. Пронзительное эссе «Они не внемлют, не видят, не слушают меня…» я бы посоветовал давать школьникам вместо бледных типовых биографических очерков, помещаемых в учебниках. В детстве полезно не только прочесть «Тараса Бульбу», но и узнать, что «это ксенофобское, протофашистское произведение». Когда-то знаменитый профессор В. М. Маркович читал лекцию учителям литературы (мне посчастливилось присутствовать на ней) и высказал мысль о фашизме романтической прозы Гоголя. Учителя, помню, чуть не зашипели, как масло на сковородке… Но ведь для того чтобы понять, что это правда, надо всего лишь уметь читать. И сказав о Гоголе следующее: «…он – писатель. Писатель как таковой, par excellence, по существу, по самой своей природе. То есть полное, абсолютное, беспримесное чудовище», Елисеев сообщает читателю свою полную, абсолютную, беспримесную любовь к этому чудовищу.
Статья «Тарас Бульба. Утопия и антиутопия», также выдержанная не в научном, а в публицистическом стиле, по содержанию – блестящее научное исследование, в котором острые наблюдения над текстом «Тараса Бульбы» и «Вия» выходят на уровень настоящего открытия. И при этом посмотрите, как сказано: «…Гоголь так и остался гениальным подростком, не повзрослевшим и потому давшим безжалостно точный образ “подросткового” мира с его жестокостью, бегством от ответственности, ненавистью к женщине и накрепко сцепленным с ней желанием женщины». Это ли не суд?
Думаю, главная черта Елисеева-критика как раз в этом: произнести суд так, чтобы приговор стал объяснением в любви. Если есть кого любить, разумеется…
В скрипичном ключе
В скрипичном ключе
Басинский П. В. Скрипач не нужен. М., АСТ, 2014
Строка «Лауреат премии “Большая книга”», пущенная по низу обложки очередной книги Павла Басинского, должна вызывать уважение. Не всякий литератор способен стать лауреатом серьезной премии. Необычное для сборника статей название, подзаголовок («Роман с критикой»), намекающий на особые, интимные отношения автора с его профессией, – все говорит читателю о том, что перед ним – мэтр, своего рода синдик критического цеха. Оправдан подзаголовок еще и тем, что в книгу включена повесть (тоже необычный для критика жанр) «Московский пленник» – о ранних этапах творческого пути и карьерном становлении автора. Говорящее, кстати, название, много к чему в русской культуре отсылающее.
И нельзя ведь сказать, что книга, если пойдешь в ней дальше обложки, не оправдывает ожиданий или не утоляет, хотя бы отчасти, читательский зуд любителя литературы. Утоляет. Но столько же и распаляет…