Крейсер, окруженный флотилией белужников.

Мезенский залив — один из самих важных для промысла белухи, Delpbinopterus leucae, называемой иногда совершенно неправильно белугой. Это китообразное, достигающее до 3,5 сажен длины, дает до 22 пудов жира. Барыш, доставляемый белухой, если принять в расчет и кожу, идущую на обувь, — около семидесяти рублей; малая белуха дает не более двадцати рублей. Во всем Белом море водится белуха; живет она тут круглый год и очень много её по всему бесконечному северному побережью Сибири до самого Охотского и Берингова морей, и везде охотятся на нее, я всюду бьют и истребить не могут. Белуха — существо кроткое и глупое, и ходит всегда большими косяками, причем — и это для нее гибельно — любит забираться в довольно мелкие заливы. Плавающий по заливу косяк белухи легко выслеживается промышленниками, так как светлые спины особей то и дело обозначаются на водной поверхности. Если такой косяк попадет на более мелкое место, а он именно такого места ищет, то окружается лодками промышленников; лодки эти ходят по две, причем каждая из них несет один из концов невода; окруженный кольцом подобных неводов, косяк подвергается почти поголовному избиению так называемыми «пешнями». Косяки белухи достигают иногда огромной густоты по числу особей и, по-видимому, не переводятся. В 1857 году в Кандалакшской губе зимой белухи торчали обледенелыми статуями; в 1867 году в Императорском вольном экономическом обществе сделано сообщение, что белуха проходить иногда такими сплошными массами, занимая от пяти и до десяти верст поверхности, что заливы подергиваются ей как бы льдом; в 1880 году одним промышленником добыто белух в два дня на 12.000 руб., в 1883 году тому же промышленнику в одну тоню попало 400 белух около Новой Земли.

Мезенский залив, как сказано, особенно богат белухами, в чем путники могли убедиться, любуясь державшимся в стороне косяком, поблескивавшим многочисленными белыми спинами; по одной из белух сделан был из винтовки выстрел, по-видимому, удачный. Норвежцы много стреляют их; иногда орудуют этим путем и наши поморы. В деревне Щелье, близ реки Кулоя, видной издали, белужий промысел — главное занятие жителей; в 1884 г. он делился на 300 паев, и на пай пришлось по тридцати рублей. Убитую белуху «бреют», то есть снимают с неё жир и в бочках везут в Архангельск; самую тушу, представляющую значительную ценность, бросают в море.

При разведенных парах, «Забияка» не замедлил тронуться в путь; предстояло сделать опять-таки очень длинный переезд с восточного берега Белого моря к южному, к городу Онеге. В десять часов вечера, крейсер, в который уже раз, пересек полярный круг и втянулся в горло Белого моря; довольно однообразное плавание было очень своеобразно нарушено прилетевшим воробушком, привлекшим к себе общее внимание. От судна до берега было тогда верст сорок. Смельчак-воробей, Бог весть почему занесшийся так далеко, опустился на палубу, видимо уставший, изнуренный; он, казалось, нисколько не пугался обрадованной его посещением команды, отдохнул с полчаса и пустился в обратный лет, по направлению к берегу.