Впрочем, на них даже злиться не получалось.

Как ни крути, Людвиг считался преступником и убийцей, и обращались с ним соответственно. Не официальной же человеческой милиции сдавать оборотня, пусть даже и с заблокированной магией.

Интересно, как этой самой милиции объяснили произошедшее? Должны же были как-то объяснить — такое не скроешь даже самыми сильными чарами.

Взрыв газа? Шалости неопознанных детей, нашедших ракетницу? Нарушение техники безопасности при строительстве?

В последнем случае у этого могут быть большие проблемы.

Впрочем, в первых двух — тоже.

Неудивительно, что ему сейчас не до Людвига. Наверное.

В последнее время всем вокруг было не до Людвига. Спустя несколько дней (обедов? включений лампочки?) после внезапного сеанса татуировки с него сняли ошейник — и с тех пор не особо дёргали.

Чувствовать себя неспособным к магии было странно. Непривычно.

Пусть даже превращаться в волка блокировка не мешала, а заклинания в камере всё равно не сработали бы. Всё здесь было сделано из дурацкого сплава, инертного к воздействиям: хоть царапай на стенах знаки (если, конечно, сможешь процарапать), хоть кровью символы выводи — не поможет. А больше ничего под рукой нет: ни бумаги, ни дерева, ни кожи…

Разве что собственная.

Людвиг бы, может, и попытался что-то придумать — но зачем? Сбежать? А куда бежать-то? Да и какой в этом смысл? Тут хотя бы иногда кормят.

И в гости заходят.

Почти зашли, осталось только в дверь вежливо постучать.

Потому что Диана, конечно, явилась не одна.

— А я тебе говорю, что это какая-то ошибка. Он просто не мог. Зачем ему? — Тимур говорил тихо, почти шёпотом. Даже, кажется, чуть медленнее и спокойнее, чем обычно. Старался держать себя в руках.

— Ты же сам всё видел! Присутствовал. Практически поучаствовал.

— Дин, не надо. Не напоминай.

— Буду напоминать. Чтобы ты в следующий раз думал головой, прежде чем активировать чужие сигиллы!