Он прочёл на память один из стихов, она громко вскрикнула и отдала Богу душу.

Ахмад ибн Аби'ль-Хавари рассказывает о таком случае:

В пустыне я увидел юношу, одетого в грубую накидку, он стоял у родника. Он сказал мне: – О Ахмад, ты пришёл в добрый час, ибо мне надобно услышать Коран, чтобы я мог отдать Богу душу. Прочти мне стих. Господь вразумил меня прочесть: Но те, кто говорит: «Владыка наш – Аллах!» И кто потом стоит на этом твёрдо. (Коран 41:30) – О Ахмад, – сказал он, – во имя Владыки Каабы ты прочёл тот самый стих, который ангел только что прочёл мне. С этими словами он отдал Богу душу.

В пустыне я увидел юношу, одетого в грубую накидку, он стоял у родника. Он сказал мне:

– О Ахмад, ты пришёл в добрый час, ибо мне надобно услышать Коран, чтобы я мог отдать Богу душу. Прочти мне стих.

Господь вразумил меня прочесть:

Но те, кто говорит:

«Владыка наш – Аллах!»

И кто потом стоит на этом твёрдо. (Коран 41:30)

– О Ахмад, – сказал он, – во имя Владыки Каабы ты прочёл тот самый стих, который ангел только что прочёл мне.

С этими словами он отдал Богу душу.

О восприятии на слух поэзии и подобного ей

О восприятии на слух поэзии и подобного ей

Слушать поэзию позволительно. Посланник слушал стихи, и сподвижники не только слушали, но и читали стихи. Посланник сказал: «Есть мудрые стихи», и ещё: «Мудрость – потерянная верующим верблюдица: где он найдёт её – там у него и все права на неё», и ещё: «Нет ничего правдивей у арабов в слове, чем стих Лабида:

Неотвратимо рушатся судьбы устои, Всё, кроме Господа, – пустое».

Неотвратимо рушатся судьбы устои,

Всё, кроме Господа, – пустое».

'Амр ибн аш-Шарид[203] передаёт, что его отец сказал:

Посланник спросил меня, знаю ли я стихи Умайи ибн Аби'с-Салта, и я прочёл сотню стихов, и после каждого стиха он вскрикивал: «Еще!» Он сказал, что Умайя в своей поэзии почти приблизился к правоверию.