Как-то я отправился в одно из арабских племён и спешился возле гостеприимного жилья одного из вождей. Я увидел у входа в шатёр лежащего на самом припёке негра, руки и ноги его были скованы цепями. Я ощутил сострадание к нему и решил заступиться за него перед вождём. Когда подали угощение в мою честь, я отказался от него, зная, что нет большего огорчения для араба, чем это. Вождь спросил, отчего я отказываюсь, я ответил, что надеюсь на его великодушный дар. Он предложил мне угощение, уверяя, что всё, чем он обладает, – моё.

– Мне не нужно твоё богатство, – сказал я, – только прости ради меня своего раба.

– Сначала выслушай, в чём состоит его провинность, потом снимай цепи, – ответил вождь. – Этот раб – погонщик верблюдов, у него сладкозвучный голос. Я послал его с верблюдами в свои поместья за зерном. Он возложил на каждого верблюда двойную поклажу и по пути пел так чарующе, что верблюды всю дорогу неслись во всю прыть. Они мигом были здесь и, как только он снял поклажу, издохли один за другим.

– О вождь, – воскликнул я, изумившись, – я знаю, благородным не пристало лгать, но мне бы хотелось увидеть воочию его искусство.

Тотчас к шатру подвели верблюдов, которых пригнали из пустыни, чтобы напоить. Вождь осведомился, сколько времени верблюды были без воды. «Три дня», – ответили ему. Тогда он повелел рабу петь. Услышав его пение, верблюды позабыли о воде, повернулись и ускакали, один за другим скрывшись в пустыне. Вождь освободил раба и простил его в мою честь.

Мы часто наблюдаем, как радуются верблюды и ослы, когда их погонщики издают вибрирующие звуки. В Хорасане и Ираке в обычае у охотников во время ночной охоты на оленя (аху) ударять по медному тазу (ташти); тогда олень останавливается как вкопанный, слушая звук, и его легко поймать. В Индии, как известно, охотник поёт, аккомпанируя себе звоном колокольчика, услышав который олень приходит сам. Тогда охотники окружают его и поют, пока олень не заснёт, убаюканный чарующей мелодией, став лёгкой добычей. Точно так же младенцы в колыбели перестают плакать, когда им поют, слушая пение. Целители говорят о таком ребёнке, что он остро всё чувствует и вырастет сообразительным.

После смерти одного из древних царей Персии его приближённые пожелали возвести на трон его сына, которому было два года от роду. Бузургмихр[205], у которого испросили совета, сказал:

– Прекрасно, но следует проверить, насколько он восприимчив, – и повелел певцам петь для него. Ребёнок тотчас откликнулся и начал двигать ручками и ножками. Бузургмихр сказал, что это многообещающий знак, и дал согласие на возведение его на престол.