В 61 ответе преп. Максим разъясняет текст: «время начаться суду от дому Божия: если сперва — от нас, то каков конец не повинующихся <89 = 375> Евангелию Божию?» и «если праведник едва спасется, то где же явится нечестивый и грешник?» (1 Петр. 4:17–18). Под судом преп. Максим разумеет осуждение греха через страдания верующих, благодатно возрожденных во Христе. Этому осуждению подлежало все человечество, ибо к чувственному удовольствию, к которому παρὰ λόγον склонился человек в силу грехопадения, Промысл праведно (κατὰ λόγον) присоединил страдание и смерть (как естественные следствия этого греховного направления жизнедеятельности человека), так, чтобы началу происхождения людей предшествовало ἡδονή, а конец бытия их производила смерть. От этой праведной смерти людей избавила невинная смерть Спасителя, принявшего все наше παθητόν и осуждение, [2278] хотя по рождению Он был совершенно чист от греха (рождение без ἡδονή), и тем избавившего нас от осуждения и заменившего греховное рождение людей духовно-благодатным возрождением. В человечестве после этого осталось действенным только страдание и смерть, но уже не как <90 = 375 об.> кара (χρέος) за грех, но по естественной необходимости, в противодействие греху (как педагогическое средство), каковые страдания и смерть, поскольку не являются уже заслуженным следствием грехопадения по удовольствию, а становятся теперь (как и во Христе) источником вечной жизни, приводящим людей к блаженству, так что в верующих повторяется не греховное рождение и смерть по образу Адама, а чистое рождение (в крещении) и спасительная смерть по образу Христа, приводящая их к блаженству. Пока грех властвовал над родом человеческим, страдания и смерть не имели такого искупляющего значения, не служили к осуждению греха. Когда Господь, воплотившись, будучи безгрешным, принял παθηὼν, ἐπιλίμιον (карательные меры против зла) и пострадал за неправедных, Он осудил грех во плоти и тем изменил смысл смерти, сделав ее осуждением, т. е. средством к уничтожению прародительного греха (а не естества) и спасения естества, приведения его к жизни вечной. До Христа было время осуждения на смерть естества, после Христа настало время осуждения на смерть греха. Это время страданий для осуждения греха вообще для всего рода человеческого началось со времени воплощения Христа, а в частности для каждого начинается со <91 = 311> времени принятия благодати возрождения. Если возрожденные благодатью должны переносить такие страдания за правду, как будто злодеи, то каково же будет осуждение тех, кто не принял Христа и благодати? Если первые с трудом достигают благодати обожения, то где будут грешники? Достигнут ли они общения с Богом? Ни в коем случае. Такова, по преп. Максиму, мысль апостола (628А–645С).