Коляда и зимние святы

Коляда и зимние святы

Летний солнцеворот знаменовал начало медленного полугодового «умирания» небесного светила. Но в конце круга оно «возрождалось» и начинало свой годовой рассвет. Праздник, который отмечал это событие, относился к наиболее почитаемым, выделялся яркой, возвышенной обрядностью и носил названия Коляда́, Коледа́, Коля́ды, Новолетник, Зимние святы, а позже Зимние русалии. В средней Руси зимнее солнцестояние, при котором длительность дня изменялась за сутки менее, чем на минуту, продолжалось с 14 по 27 декабря. Небесное светило будто замирало на восходе, а в северных краях вовсе не появлялось над землёй. Краткая «смерть солнца» сменялась его едва заметным «новым рождением» на рассвете 22 декабря.

Вечером в Сочельник, накануне Коляды древние русы готовили еду без огня. Она состояла из сочива – варёных зёрен жита, смешанных с толчёными семечками, орехами, маком и сыты — воды, подслащённой мёдом. После ужина в избе гасили все огни, печную золу рассыпали в огороде, надевали новую одежду. Старшая в доме женщина приносила из амбара зерно, а старший в доме мужчина воду из колодца или реки. В каждой семье ещё «до света» мололи муку и ставили тесто для праздничных блинов, а затем собирались в родовом святилище. По народным поверьям, в Сочельник после полуночи «открывалось небо», и к земле вместе с душами предков прилетали колядовать их спутники «гуси-лебеди»:

Рождение света

Рождение света

Праславянская основа названия Коляда – *klad– «колода, обрубок дерева, лежачее дерево» родственна древнегреческому κλάδος «ветвь».[375] У южных славян обрядам Коляды соответствовал Бáдняк, название которого означало «колода, комель дерева, пень» и происходило от индоевропейской основы *budn– «ствол, пень, туловище». На северо-западе средневековой Европы следы обрядов зимнего солнцеворота сохранились в почитании «рождественского полена», в наши дни превратившегося в кондитерское изделие: la bûche de Noël у французов, yule log у англичан, julblock у скандинавов. Южные славяне срубали Бадняк в полном молчании до восхода солнца, торжественно водружали на тлеющие угли костровища или домашнего очага, поливали маслом, посыпали зерном, называли «святым». Миг, когда толстое полено перегорало среди ночи и разваливалось на две части, считался поворотным, его ждали, не смыкая глаз, и потому слово Бадняк понимали ещё и как «бдящий, будящий».