«Перед лицом исторических фактов нельзя не признать, что преследования и ограничения в отношении старообрядцев, насильственные методы преодоления раскола явились следствием непродуманной государственной политики России в прошлых столетиях, положившей труднопреодолимую разделенность в Русской Церкви, существующую до сего дня. Таким образом, не столько само по себе исправление богослужебных книг и изменение обрядов, происшедшие при Патриархе Никоне, сколько жесткие и неоправданные методы приведения к повиновению сыграли определяющую и самую трагическую роль в углублении раскола. Оценивая события трехсотлетней давности, Мы не считаем себя вправе судить об ответственности отдельных лиц, вовлеченных в репрессивные действия по отношению к части своей паствы, ибо все они давно предстали пред судом Божиим. Ныне же, следуя заповеди Спасителя „потому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою“ (Ин. 15:34), Мы простираем Нашу любовь ко всем последователям старых обрядов, как пребывающим в лоне Русской Православной Церкви, так и вне ее, призывая оставить прежние обиды и несправедливости, не возобновлять бесплодных обрядовых споров и, в особенности, не допускать взаимных порицаний, так как при единстве догматов веры и православного исповедания те и иные обряды священны и равноспасительны»
Старообрядческий митрополит Московский и всея Руси Андриан (Четвергов)
Заседание VIII Русского Народного Собора
В феврале 2004 года в Москве прошел VIII Всемирный Русский Народный Собор, в числе участников которого был старообрядческий митрополит Московский и всея Руси Андриан (Четвергов). В своем докладе он коснулся трагической судьбы старообрядцев: «С середины XVII века, со времени церковных реформ и раскола, русский народ оказался разделенным не только духовно, но и физически. Огромное число русских было вынуждено бежать на окраины России, а затем и вовсе уйти за границу. Православным христианам, которые хотели сохранить отеческую веру, оказалось безопаснее жить и молиться в окружении турок и поляков, нежели рядом с единокровными братьями. Масштаб „русского исхода“ трудно себе представить. По многочисленности, по трагизму, по глубине той отметины, которую он оставил в русском сердце, можно сравнить разве что с послереволюционной эмиграцией. По нашим данным, сегодня потомки старообрядцев живут более чем в 17 странах, и, к прискорбию, их мало что связывает с современной Россией. Однако старообрядцы и теперь, через три века, благодаря своей вере остаются русскими людьми, хранящими на чужбине язык и обычаи предков. Они не нашли, да и не искали себе новой родины»[439].