Так и в служении Создателю. Порой разум человека просветляется на какое-то время, и он начинает постигать величие Создателя. И это называют „пробуждением свыше“, и его посылают человеку, чтобы он ощутил вкус Торы, который „слаще сотового меда“… И когда распробует человек, что Тора слаще меда, тогда свыше не дают ему более это ощущение даром, пока он не достигнет это сам напряженным трудом — „пробуждением снизу“… Это подобно тому, что сказали наши мудрецы („Мегила“, 66): „Если скажет тебе человек: „Я тяжело трудился и нашел!“ — поверь ему“. Это и есть цена, которую платит человек своими напряженными усилиями в изучении Торы за то, что открывается его разуму свыше… И тогда он удостаивается того, что его разум просветляется благодаря приложенным усилиям, и она начинает постигать величие Создателя, и приникает мыслью своей к Нему, Благословенному…»[205]

Из силы слова следует и отношение Бешта к речи, к тому, что человек говорит в различных жизненных ситуациях.

Ценность дара речи, по Бешту, обусловлена тем, что он связан с высшей душой человека и именно это и отличает человека от животного. Слова Торы «и стал человек существом живым» Бешт трактовал как «и стал человек душой говорящей», и сама эта душа и называется «духом Божьим».

И хотя сама речь относится к нижнему миру, но ее корень (мысль) восходит к высшей мудрости, и именно на это, по Бешту, намекает стих «Возникшее последним задумано первым».

Это, в свою очередь, порождает ответственность человека за каждое сказанное им слово: «Слышал я от моего учителя (Бааль-Шем-Това)… когда человек злословит, он произносит слова, состоящие из 22 букв святого языка. То же самое, когда человек болтает попусту. А если после этого он учит Тору, произнося при этом двадцать две буквы святого языка, т о это учение возносит наверх (и) буквы его болтовни…»[206]

Святость, чистота речи человека, был убежден Бешт, напрямую связана с чистотой, освящением его тела и удержанием от дурных поступков. И, само собой, для человека, идущего по пути Всевышнего, недопустимо злословие (но и он сам должен стремиться не подавать повод для злословия, порождая таким образом этот грех). Наградой за удержание речи от злоязычия становится поддержка Свыше, а вот само злоязычие истощает жизненную силу человека, поскольку каждому человеку отмерено число слов, которые он должен сказать за свою жизнь, но если произнесенные слова Торы тут же человеку компенсируются Свыше и не идут в счет этой траты, то злословие есть лишь пустая трата отведенного ресурса.

И в одной из своих проповедей в предпраздничную субботу Бешт дал весьма ценный совет о том, как уберечь себя от злословия: «Если человек желает оберегать себя от недостойных речей и от злословия, пусть удалится от почета и гордыни. И тогда он сможет достичь ступени, о которой сказано» (Дварим: 23:15): «Пусть же будет стан твой свят, чтобы он не увидел у тебя чего-либо срамного».