При этом Бешт прекрасно понимал, что «слаб человек», в самой его природе есть то, что ему неподвластно, но вместе с тем был убежден, что с помощью молитвы он может уберечь себя от этих изначально заложенных в нем начал: «У человека есть органы, подвластные ему, и органы, которые ему неподвластны, например, зрение и помыслы. Однако, благодаря молитве, человек может уберечь себя от воздействия органов, которые не находится в его власти…»[228]

Одним из столпов хасидской философии стала мысль Бешта о том, что праведники вовсе не избавлены от влияния «злого начала» — наоборот, им порой приходится вести с ним ожесточенную битву: «Дело в том, что злое и дурное начало постоянно сражаются друг с другом. И когда одно из них близко к поражению, оно оказывает особенно ожесточенное сопротивление. Когда человек пытается избавиться от дурного побуждения при помощи заповеди. Дурное побуждение одолевает его с особой силой…»[229]

Прекрасно осознавал Бешт и то, что большинство людей стремится к добру, но при этом нередко оказываются перед нелегким выбором того, что собственное есть добро, а что зло, и на этот случай р. Яаков-Йосеф сохранил для нас следующий его совет: «Дурное начало изменяет свои повадки и обличье, дабы обмануть человека и убедить его, что оно, в сущности — доброе начало, и склоняет его к исполнению заповеди и к благому делу. Как правило, доброе начало также приходит вместе с ним и умоляет человека: „Не слушай его совета! Ведь совет этот — от дурного начала!“. И тот пребывает в смятении, не зная, кто из них прав…

И есть действенный совет и великое правило, какое из этих побуждений дурное, а какое — доброе. Ведь различие между стороной святости и стороной нечистоты заключается в том, что святость приходит от милосердия и желает, чтобы все сущее продолжало существовать… Сторона же нечистоты жестока. Она стремится погубить все, не дай Б-г…»[230]

Дает он и еще один критерий добра: «Ничто в мире не может считаться истинным добром, если нет в этом страха перед Небесами»[231].

И вновь Бешт определяет силу истинной, обладающей определенным направлением («каваной») молитвы как главный способ борьбы со злым началом: «Есть три способа спастись от дурного побуждения. К ним прибегал наш праотец Яаков, благословенна его память, чтобы спастись от Эсава: молитва, дар и война. И в самой молитве также есть дар и война, а именно война с посторонними мыслями, пока человек не свяжется со своим духовным корнем…»[232]

* * *

Человек по Бешту — центр мироздания; он часть Вселенной и, одновременно, вмещает в себя Вселенную, и сам силами собственной души творит тот мир, который вокруг него и является причиной как собственных удач, так и собственных неприятностей, даже если это не всегда осознает.