Вдруг восстал мертвец из могилы, и встал в ней в полный рост, и сказал Бешту: «Мир тебе, учитель и господин мой». Сказал ему Бешт: «Не знаю, учитель ли я и господин твой, быть может, это ты мой учитель и господин». Сказал ему мертвец: «Нет, это ты мой учитель и господин, ибо ты стоишь на ступень выше меня».

Сказал ему Бешт: «Если так, попрошу тебя, замолви слово в Высшем суде за этот город, дабы прекратилась чума». Сказал ему мертвец: «Как же я смогу замолвить слово за жителей этого города, ведь я немного рассержен на них?» Спросил его Бешт: «Отчего так?».

Сказал ему мертвец: «Я сержусь на могильщиков, которые ведут себя не как подобает, ибо, хороня мертвого, пьют водку, напиваются и дебоширят. Недавно вот хоронили покойника рядом с моей могилой, и не заметили меня, и сломали мне один зуб, и осквернили мою могилу, отсюда и моя злость».

Сказал ему Бешт: «Будь милостив, покажи мне твой зуб, я же обещаю тебе, что верну его тебе». Дал ему мертвец зуб. Сказал ему Бешт в ответ: «Обещаю тебе, что верну зуб в мире истинном, но не теперь. Ныне же прошу тебя и даю тебе свой наказ замолвить слово пред Господом, да будет благословен, дабы прекратилась чума в этом городе, и не умирало боле по два человека на день, и не было боле двух больных в одном доме».

Под конец попросил мертвеца улечься в могилу, как прежде. Тотчас улегся мертвец в свою могилу, засыпали ее, починили надгробье, и прекратилась чума в городе. Бешт же выполнил свое обещание, ибо в час кончины своей завещал положить тот зуб с собой в могилу[306].

Возможно, эта история призвана хоть немного «украсить» рассказ о похоронах Бешта, поскольку если что-то и поразило учеников в смерти Бешта, так это именно ее обыденность. Все они явно ожидали, что она будет сопровождаться какими-то чудесами — громами, молниями, мистическими озарениями и т. д., но ничего этого не было. Лишь р. Лейб Кеслер — тот самый, который готов был отдать свою душу в обмен на продление пребывание души Бешта в дольнем мире — позже рассказал р. Яакову-Йосефу из Полонного, что видел, как святая душа Бааль-Шем-Това отошла от тела в виде лазоревого пламени.

Как уже рассказывалось, р. Нахман из Городенки ждал, что такие чудеса начнутся во время похорон Бешта, и очень удивлялся тому, что ничего не видит. И лишь по возвращении с кладбища он «узрел великие чудеса», но в чем именно они заключались, осталось неизвестным. Возможно, тогда перед внутренним взором р. Нахмана предстал Бешт и что-то ему сказал, и впоследствии такие явления у него, да и не только у него были достаточно часто, и о них еще будет рассказано чуть ниже.