Кирилл вопросительно оглянулся.

— Теперь желание, — подсказал Женя.

— Хочу миллион.

— Оригинально, — фыркнула Алиса.

— Нет, хочу, чтобы этот интернат сгорел к чертям. — Кирилл утер рот свободной рукой. Глаза его блеснули в полутьме как ножи. — Нет, не так. Хочу, чтоб моя мачеха сдохла. — Он харкнул под ноги. — Да, чтобы Дианка сдохла. Достаточно оригинально?

Алиса промолчала.

Кирилл протянул свечу Оле. Он был серьезен и мрачен.

Оля качнула головой:

— Я — спать. Артем, пошли.

Брат не шелохнулся, прикованный к зеркалу. Оля ощущала порами: за ними следят. Куклы, тени или чудовища. Обуял иррациональный страх. Ей снова было пять, и под кроватью снова прятался гоблин.

«А я еще брата подкалываю, что он Буку боится».

Но одно дело читать о страшном, и другое — нести свечу к черной пасти зеркала.

— Да ладно, — сказала Алиса. — Мы же по приколу.

Артем выдернул руку.

— Ну и оставайся тут.

Оля сбежала с пирамиды, решительно зашагала по страницам книг, перепрыгнула крестовый бассейн. Манекен в ванне будто бы сменил позу. Разве раньше он был развернут к постаменту?

— Тебе загадать нечего, что ли? — Кирилл провожал Олю взглядом.

— Сиськи там, — ощерилась Алиса.

— Да она трусиха просто, — вдруг сказала Соня. — Давай я, Кир.

— Бери.