— Теми же глазами, какими видят его Вотапек и Седжвик с Тигом? — Ксандр заметил, как тепло уходит из взгляда Ландсдорфа. — Как же глупо с моей стороны было полагать, будто их манит желание власти, а не их «благородство»! — Внезапно какая-то мысль поразила его. — Вот ведь почему они оказались здесь, правда? Вот зачем эти нежданные визиты. Пришло время разобраться, кто у кормила.

— Я говорил, это не должно вас заботить.

— Они так же жаждут, чтобы я принял бразды правления, как и вы?

— Это к делу не относится.

Ксандр улыбнулся впервые за эти дни:

— Вы и в самом деле полагаете, что все это находится под вашим контролем, да? Я, Вотапек, Тиг… Сказано в манускрипте: должно быть так — и, стало быть, так тому и быть. Один добродетельный человек исправляет весь мир. Один человек обращает жестокость и обман в добродетель.

— Вы мыслите нечетко.

— Никогда еще не представлял положение дел более отчетливо. — Ксандр перевел дух. — Теория… вот что это такое. — Он взял в руки томик Макиавелли.

— Нет, Ксандр, вы же знаете…

— Я знаю то (вы меня тому научили), что расценивать это любым другим способом есть безумие. Как бы притягательно сие ни выглядело. И с этим я не буду иметь ничего общего. Ни за что.

— Вы будете…

— Вам придется убить меня, вы это понимаете? — Ландсдорф не ответил. — Тиг? Вотапек? Они вас тоже разочаровали? О, кто же тогда будет выводить нас из хаоса? Вот вам и дилемма.

— Вам нужно время…