Егор принялся обводить взглядом вершины, делая вид, что ищет нужное направление. Надо было любой ценой задержать группу в поселке еще на несколько минут.

Щенок, сидевший у него на руках, жалобно заскулил, и Егор склонился к нему, шепча успокоительные слова.

– Да бросьте вы эту псину! – заорал Вадим. – Займитесь делом!

Егор послушно спустил щенка на землю.

Тот, испугавшись крика, поспешно заковылял прочь. Его куцый хвостик потешно мотался сзади.

«Погибнет, дурачок», – с острой жалостью подумал Егор.

Он побежал вслед за щенком, посвистывая ему вслед.

– Иди сюда! Фить, фить. Ко мне, малыш…

– Связались с идиотом, – проворчал Вадим. – Филин, присмотри за ним. Как бы он не рванул в тайгу.

– Да его там все равно медведи съедят, – ухмыльнулся Филин.

– Сначала его должны съесть мы, – отрезал Вадим.

Берг захохотал, по достоинству оценив его шутку. Егор обернулся на смех Берга и увидел насмешливый взгляд, устремленный на него.

Его обдало волной ненависти.

И здесь эти негодяи чувствуют себя как дома! Ну, ничего, недолго осталось. Только бы не ошибиться в расчетах!

Послышалось громкое поскуливание щенка. Он внезапно остановился, присел на задние лапы и, весь дрожа, беспокойно тыкался тупоносой мордочкой во все стороны, словно что-то почуяв.

Егор понял, что он почуял, и невольно повел взглядом по близлежащим склонам.

До этой минуты Горин действовал на каком-то отстраненном вдохновении, не думая о себе, о том, что его ждет, а лишь с нетерпением ожидая часа расплаты. Но сейчас он вдруг понял, что и ему не суждено выжить в этой обреченной лощине, и внезапная боль пронзила его и заставила вспомнить о себе.

Похоже, это конец. Жаль, но так вышло, и он ничего не в силах изменить. Его жизненный круг завершен, хочет он того или нет. Он прожил нелегкую, но и счастливую жизнь. Того, что он достиг, хватило бы на утоление самолюбия самого амбициозного человека. Он стал признанным творцом, он вошел в мир посвященных, он прикоснулся к бессмертию. Да, теперь он мог бы сделать больше. С его удивительным даром перед ним открывались новые горизонты. Он подарил бы людям великие откровения, которые, возможно, спасли бы их от уничтожения самих себя и вернули им веру в счастье. Но он уходит. Уходит на самом подъеме. И это – лучшее, что он может подарить людям.

Вдруг послышался далекий, точно из-под земли вырастающий гул.

Егор повел взглядом по неровный цепи вершин, окружавших поселок, и увидел, что одна из них, та, в которую упиралась лощина, стала плоской, и от нее вниз стремительно катится бурая клокочущая масса.