— Перед казнью Салливан намекнул Кауэрту на то, что дома у бабки Фергюсона спрятаны какие-то улики, — стал неторопливо объяснять Браун. — Мы едем их искать.

— Ты чего-то недоговариваешь, — покачал головой его подчиненный. — Наверное, Салливан просто посмеялся над этим журналистом. — И он презрительно кивнул в сторону Кауэрта. — Я сам руководил обыском у бабки Фергюсона. Мы перевернули там все вверх дном, простучали все стены, подняли половицы. Мы даже просеяли золу в печи, чтобы посмотреть, не сожгли ли чего-нибудь в ней. Мы ползали под домом с металлоискателем. У нас даже была ищейка, но и она ничего не нашла. Выходит, там ничего нет.

— А Салливан сказал, что есть, — заявил журналист.

— Салливан навешал этому бумагомараке лапшу на уши. — Уилкокс обращался исключительно к своему начальнику. — Неужели мы станем этому верить!

— Полегче, Уилкокс! — обиделся Кауэрт.

— А где Салливан велел вам искать?

— Он точно не сказал, заявил, что найти спрятанное может тот, у кого есть глаза на заднице.

— Даже если мы вдруг что-нибудь найдем, мы все равно ничего не сможем сделать с Фергюсоном, — продолжал Брюс. — Нам не дадут тронуть его даже пальцем. Неужели ты не понимаешь этого, Тэнни?!

— Не важно, — ответил Браун.

— Ну найдем мы что-нибудь, ну и что?! Мы не сможем предъявить в суде улики, обнаруженные в результате незаконного обыска. Кроме того, признание Фергюсона больше не принимают во внимание в суде. Как же доказать его вину?!

— Если мы обнаружим новые улики, надо поговорить об этом с адвокатами, — объяснил лейтенант. — Может, они что-нибудь придумают… Но, вообще-то, я не собираюсь доводить дело до суда, — загадочно добавил он.

— Бабка Фергюсона не позволит нам шарить у нее дома без ордера на обыск. Она даже не подпустит нас к дому. Мы попусту теряем время.

— Может, она пустит к себе Кауэрта?

— Если увидит, что он приехал с нами, не пустит.

— А вдруг пустит?

— Вряд ли. По-моему, она ненавидит журналистов еще больше меня. Ведь это они спровадили ее драгоценного внука в камеру смертников…

— …А потом вытащили его оттуда.

— Едва ли она сама так думает. Она же не вылезает из баптистской церкви. Наверное, считает, что благодаря ее неустанным молитвам Иисус Христос лично распахнул перед ее внуком двери темницы. Но даже если она пустит к себе Кауэрта и разрешит ему у себя шарить, в чем я сильно сомневаюсь, он даже не знает, где и что искать!

— Нет, знает.

— Ладно, допустим, случится чудо и он что-нибудь найдет. Нам-то какой от этого прок?