Вы можете представить мой ужас? В этом доме, в доме агента ЦРУ, меня держали за своего и интеллигентного человека, кормили и поили, а я – как слон в посудной лавке – даже не знаю, каким шнуром шторы задергиваются в цивилизованном мире!

Что было делать?

В соседней комнате спали молодожены, в комнате напротив – Циля Соломоновна, а в коридоре нас всех сторожил хьюстонский шпиц Лакки.

И вот я – совсем как в шпионском фильме – бесшумно освободил от книг один из старинных, времен Джордано Бруно, книжных шкафов, бесшумно перекантовал его, тяжеленного, с ножки на ножку к окну, бесшумно взобрался на него и стал бесшумно укреплять карниз, с ужасом думая о том, что будет, если Грегори в эту минуту заглянет в комнату. Конечно, он решит, что я советский шпион и закладываю микрофоны в эти дырки в стене, где должны были держаться (но не держались, гады!) пробки и крепления карниза.

Наконец я все-таки вогнал эти крепления в стену, спустился со шкафа, перекантовал-переставил его обратно на место и все книги уложил на полки точно теми же стопками, какими снимал их, а потом стал ладонями собирать бетонную пыль с пола. Можете представить, как бесшумно и буквально не дыша я проделал эту сложную операцию, если не разбудил не только Грегори с Линой, но даже хьюстонского шпица!

Закончив эту работу, я осторожно, чтоб, не дай Бог, опять что-нибудь не сломать, открыл дверь на балкон и вышел на роскошную мраморную веранду с кадками апельсиновых деревьев. Весеннее солнце вставало над Римом, заливая теплом и светом купола его капелл и храмов, его знаменитые холмы, его мосты через сонный Тибр и его проспекты, которые лучами разбегались от пьяцца Пополо, пьяцца Сан-Петро и пьяцца Буэнос-Айрес. В этом городе хотелось жить, пить вино и целовать женщин, а эти идиоты итальянцы оклеивают его портретами Ленина и Че Гевары, устраивают тут коммунистические демонстрации и забастовки и хотят, чтобы им давали мясо два раза в неделю, «как рабочим в СССР».

Наглядевшись на погибающий Рим, я вышел из кабинета Грегори в коридор, с презрением глянул на простофилю шпица, проспавшего всю мою операцию со шкафом и карнизом, заперся в туалете и стал изучать сложенный вчетверо листок, который выпал из какой-то книги, когда я вынимал ее из книжного шкафа. Этот листок я не мог положить на место, не изучив. Потому что это была инструкция ЦРУ, и она называлась просто и ясно:

CLUES TO SPOTTING A SPY[44]

CLUES TO SPOTTING A SPY[44]

Согласно этой инструкции, основными приметами шпиона являются сексуальная озабоченность, неуважение к собственному правительству, пристрастие к алкоголю, эмоциональная нестабильность, наличие близких родственников, проживающих в коммунистических странах, уязвленное честолюбие и неуемное любопытство ко всему, что не имеет прямого отношения к его работе[45].