Когда дверь за ней закрылась, сенатор повернулся к своему гостю, сидевшему через стол.

— Могу ли я осведомиться, — напрямик спросил он, — какие чувства вы питаете к Шэрон?

— Мы не говорили об этом, — спокойно ответил Алан. — Но я намеревался скоро сделать ей предложение.

Сенатор кивнул и положил сигару.

— Я подозревал нечто подобное. Я полагаю, вы понимаете, что Шэрон будет состоятельной женщиной… со своими деньгами.

— Я считал это само собой разумеющимся, — сказал Алан.

— А вы не думаете, что разница в вашем материальном положении может испортить счастливый брак?

— Нет, не думаю, — заявил Алан. — Я намерен трудиться вовсю и сделать себе карьеру. Если мы любим друг друга, глупо было бы, чтобы подобное встало у нас на пути.

Сенатор Деверо вздохнул.

— Вы на редкость разумный и компетентный молодой человек. — Он сидел, сложа перед собою руки; теперь он опустил на них глаза. — Я обнаружил, что хотел бы, чтобы мой сын — отец Шэрон — был похож на вас. К сожалению, он авторитет по части скороходных моторок, таких же женщин и ничего более.

«Ничего тут не скажешь, — подумал Алан, — ничего».

Наконец сенатор поднял глаза.

— Ваши отношения с Шэрон и останутся вашими отношениями. Шэрон сама примет решение, как она всегда делает. Но могу сказать, что, если оно будет в вашу пользу, я не встану у вас на пути.

— Спасибо, — сказал Алан.

Он был благодарен и ошарашен. Столько всего произошло за столь короткое время. Он скоро сделает Шэрон предложение — может, сегодня.

— В качестве итога всего, о чем мы говорили, — сказал старик, — у меня будет одна просьба.

— Если я смогу это сделать, сэр, я сделаю, — ответил Алан.

— Скажите: вы рассчитываете выиграть сегодня в суде ваше дело?

Алан, удивившись, ответил:

— Да, я уверен, что смогу.