Дальнейшие наши переговоры, как я понял, ни к чему не приведут, и я стал прощаться. Придется все же принимать меры по второму варианту и сегодня же встретиться с Толстобрововым.

Виктор Николаевич проводил меня до дверей и напутствовал:

— Подумайте, только недолго. Не то поздно будет. Да, жаль, что не удался мой замысел. Крепким орешком оказался генерал Рожков. Такого не купишь ни за какие деньги. Теперь пусть сам кусает локти. Поздно будет ему, а не мне.

Приехав в свою контору, сразу же позвонил Толстобровову. Тот был на месте.

— Можете ко мне приехать? Есть важное дело.

— Буду через тридцать минут, — ни о чем не спрашивая, пообещал он.

Видно, почувствовал в моем голосе тревогу. А может, интуиция — у таких, как он, особое чутье к сгущающимся над головой тучам. Боится за свое кресло, потому и мчится на всех парах.

В кабинет вошел стремительно, проскочил мимо секретаря. Большой начальник, перед ним все двери открыты. Я не стал говорить о своем визите к генералу Рожкову, а просто сообщил, что по моим точным сведениям у Виктора Николаевича есть против нас мощная взрывчатка, и если она сработает, то всем нам будет очень худо. Толстобровов поглядел на меня свысока, всем видом показывая, что моя информация его абсолютно не беспокоит. Но я неверно расценил его взгляд. Он, оказывается, отлично понимает, какую угрозу таит Рожков против всех нас, включая и его, Толстобровова. И моя информация для него очень важна. Но, предвидя нечто подобное со стороны генерала, он, Толстобровов, принял предупредительные меры. Люди, работавшие на генерала Рожкова в Чечне, арестованы и находятся уже по пути в Москву.

— Я их упрячу в надежном месте, — разоткровенничался он со мной, — и потом предъявлю Рожкову ультиматум: он передает нам все документы со своим письменным заключением о том, что все это — липа, а я ему отдаю в целости и сохранности его людей.

— Да, это ход, достойный стратега, — сделал я ему комплимент.

Толстобровов подмигнул мне, давая понять, что похвалу принимает.

Как бы я ни относился к нему, но не мог не признать, что это действительно лучше любых силовых решений, которые я рисовал в своем воображении. Конечно, будь на месте Рожкова тот же Толстобровов, наплевал бы он на своих помощников и дал ход делу, дабы укрепить свое положение и свой престиж, а главное — выслужиться. Виктор Николаевич, насколько я понимаю, вылеплен из иного теста. Для него честь и долг, а значит, и его люди — превыше всего. Думаю, что на этом и хочет сыграть мой собеседник. Опрокинули с ним по стаканчику виски за успех предприятия, и он ушел. Мы договорились, что Толстобровов будет держать меня в курсе.