— Нет! Нет! Найли рассказал мне, что они со мной сделают, если я буду вам помогать. Он просто хренов псих.
— Погоди, — позвал Зейн. Он нашел небольшой топорик для мяса. — Это подойдет лучше.
— Спасибо.
Взяв топорик, я взвесила его в руке для баланса. Я была совсем не уверена, что смогу. Я даже не была уверена, что хочу суметь это сделать. На самом деле, я знала, что надеялась не суметь. Но если мы действительно собирались это сделать, то я должна была сделать это сама. Сделать, или найти другой способ. В коробочке на столе лежал палец Шарлотты Зееман. Меньше, чем через два часа, они отрежут что-нибудь еще. Я убила вампира, залив Томсона кровью и мозгами, а он не заговорил. Он был последним мерзким сукиным сыном, но при этом еще и довольно крутым. А у Шарлотты и Даниеля не было времени на его крутизну. Мы должны были его сломать, и должны были сделать это быстро. Итак, я представила самой себе все основания. И основания были весомые, реальные. Но при всем этом, я не знала, смогу ли это сделать.
— Мы начнем с пальца, Томпсон. Как Линус, — сказала я.
Он начал кричать.
— Не надо! Пожалуйста! Не надо! О, боже, нет!
Ашер почти всем телом навалился на его руку, заставляя разжать пальцы.
— Скажи мне, где они, и этого не случится, — вкрадчиво сказала я.
— Найли обещал, что они меня просто вскроют и заставят жрать собственные внутренности. Он сказал, что как-то проделал такое в Майами. И я ему верю.
— Я тоже ему верю, Томпсон. А ты не веришь, что мы это сделаем, ведь так? Не веришь, что мы такие же психи, как Найли.
— Таких психов, как Найли, просто больше нет.
Я подняла топорик.
— А ты не прав.
На одно длинное мгновенье я замерла. Просто не могла заставить себя начать удар. Не могла этого сделать. Даниель, Шарлотта…
— Найли уже изнасиловал Даниеля? — спросила я таким бесцветным голосом, будто была далеко-далеко отсюда.
Томпсон внезапно перестал сопротивляться. Лежа совершенно неподвижно, он закатил глаза.
— Пожалуйста, не надо!
Глядя прямо ему в глаза, я задала следующий вопрос:
— Ты изнасиловал Шарлотту Зееман?