Она, не оборачиваясь, прыгает. И пожимает плечом:

– Утонем. Хотя сюда вложено немало моей силы, этого хватит, я думаю. Но, мне кажется, Джон прав. Вода не повсюду. Скорее всего, это резервуар, может быть, он связан с озером. Или загнанная в трубу речка. Не дрейфь, Эш.

– Я не дрейфлю, я…

Двое передо мной резко останавливаются. И я понимаю, что они перестали меня слушать.

Перед нами виднеется идеально ровный арочный вход в пещеру. Здесь начинаются каменные ступени, несколько из которых покрыты корочкой льда. Воды нет. Сбоку маячит что-то громоздкое и привязанное к обломку трубы. Это что-то похоже на лодку и тоже обледенело. В неровном свете фонаря я различаю буквы, но Элм, не поворачивая головы, идет дальше. Мы поднимаемся и оказываемся в коридоре с низким сводчатым потолком.

Здесь уже нет надписей на стенах, но зато я отчетливо вижу овальные двери с выступающими стеклянными ручками. Я дергаю одну из них. Заперто. Ручка нагрета, в то время как сама дверь очень холодная.

– Его… здесь нет? – тихо спрашивает глава «свободных». Его обожженная рука ложится на ручку другой двери, он тоже дергает на себя, но безуспешно.

Джон качает головой, и мы снова идем молча. Пол мягкий, будто обитый войлоком, и шагов совсем не слышно. Элмайра, которую тишина, видимо, нервирует, подает голос:

– Джей, представляешь, как Ван взбесится? Знаешь, наверно, это жутко. Ну, когда никто не собирается спасать тебя, кроме твоей бывшей и твоего заклятого врага.

Гамильтон молчит, продолжая идти вперед. Свет фонаря шарит по полу, стенам, поверхностям холодных дверей, сверкает на горячих стеклянных ручках. Наблюдая за беспокойным желтым пятнышком, я вспоминаю Каменина. Как легко отреклась «шестерка»… Если Глински узнает, полетят головы. А он узнает. Впрочем… другая моя мысль более отвратительна. «Единоличник» не лишен мозгов, чтобы заблуждаться по поводу своих людей, он выбирал их сам, вот только его цели…

– Окружить себя тенями. Многие из тех, кто у власти, так поступают.

Джон говорит это совсем тихо, и я глухо отзываюсь:

– Еще раз прочитаешь мои мысли…

– …и я тебя стукну.

Он улыбается. Я невольно улыбаюсь в ответ.

Через два поворота заканчиваются двери, а коридор расширяется – переходит в два одинаковых тоннеля. Элмайра вертит головой, свет фонарика Гамильтона поочередно скользит в обе стороны и ничего не выхватывает. «Свободный» опускает руку.

– Джон… куда?

Айрин явно прислушивается к себе. Снова трет пальцами виски, делает пару шагов из стороны в сторону. Жмурится, низко наклоняя голову, точно кланяясь чему-то невидимому. И наконец поднимает взгляд.