Стиснув зубы, Наджент вытащил из кармана связку ключей и зашагал назад.

— Поворачивайся, — процедил он сквозь зубы, подойдя к решетке.

— Безмозглый ты сукин сын! — с ухмылкой бросил Кэйхолл в лицо, которое находилось на расстоянии менее полуметра от него.

Гогот стал громче.

— И такому придурку поручили командовать экзекуцией! Смотри не задохнись сам!

— Пусть это тебя не беспокоит. Спиной ко мне!

Кто-то из сидельцев, скорее всего Хэнк Хеншоу, а может быть, и Гарри Скотт, истошно завопил:

— Барни Гугл![24]

Издевательский возглас был немедленно подхвачен:

— Барни Гугл! Барни Гугл! Барни Гугл!

— Молчать!

— Барни Гугл! Барни Гугл!

— Требую тишины!

Сэм наконец сунул в прорезь руки. Наджент снял стальные браслеты и стремительным шагом двинулся по коридору.

— Барни Гугл! Барни Гугл! Барни Гугл! — нараспев тянули сидельцы до тех пор, пока дверь в отсек «А» с грохотом не закрылась.

Через мгновение злорадное ржание стихло.

Смерив долгим взглядом двух находившихся в проходе охранников, Кэйхолл начал раскладывать свои пожитки. Воткнул в тройник электрической розетки штепсели вентилятора и телевизора, аккуратно, как если бы собирался ими пользоваться, поставил на полку книги, проверил, есть ли вода в туалетном бачке. Затем он опустился на койку, с сожалением провел ладонью по разорванной простыне.

«Комната передержки» стала четвертым местом его обитания на Скамье и, без сомнения, уже последним. Минут пять Сэм размышлял о первых двух, вернее, даже о втором, в отсеке «Б», по соседству с Бастером Моуком. Несколько лет назад за Бастером пришли, чтобы перевести его сюда, в «передержку». Охрана не спускала здесь с него глаз — не дай Бог, осужденный перед самой казнью наложит на себя руки! Когда Моука уводили, Сэм плакал.

Все, кто обитал до Кэйхолла в «комнате передержки», неизбежно попадали и в соседнюю. А оттуда уже был только один выход.

* * *