В конце прохода Сэм подсчитал шаги: смерть стала ближе на сорок восемь футов. Он привалился плечом к стене, невозмутимо направил к потолку струю дыма: все в норме, обычная тюремная рутина.

Вернувшись к камере номер шесть, Наджент принялся отдавать приказы. В камеру ступили четверо охранников и начали собирать имущество Кэйхолла: книги, пишущую машинку, вентилятор, телевизор, жалкую одежду, туалетные принадлежности. Касаясь вещей так, будто все они заражены губительным вирусом, мужчины переносили их в «комнату передержки». Матрас вместе с постельным бельем был скатан в рулон, который брезгливо потащил по полу один из охранников.

Неожиданный всплеск активности вызвал у заключенных пристальный, смешанный с чувством скорби интерес. Тесные камеры служили им каким-никаким, но убежищем, чем-то напоминающим панцирь черепахи; видеть, как панцирь этот безжалостно крушат, им было больно. «То же самое ждет и меня», — думал каждый. Жуткая реальность обескураживала: грохот тяжелых ботинок, отрывистые, лишенные человеческих интонаций голоса. На хлопнувшую в отдалении дверь неделю назад никто не обратил бы внимания, сейчас же этот безобидный в общем-то стук звучал как удар топора по плахе.

Переноска пожитков Сэма не отняла у подчиненных Наджента много времени. Обустраивать новое жилье Кэйхоллу предоставили самому.

Ни один из восьми членов зондеркоманды не имел со Скамьей ничего общего. В оставленных Найфехом маловразумительных инструкциях полковник вычитал, что группа по исполнению приговора должна состоять из лиц, абсолютно незнакомых осужденному на казнь. Подбирать их следовало в соседних зонах Парчмана. Добровольцами вызвались тридцать один человек. Из них Наджент облек доверием только лучших.

— Ничего не осталось? — строго спросил он у проходившего мимо парня в униформе.

— Нет, сэр.

— Отлично. Займись своим хозяйством, Сэм.

— Благодарю, мой генерал!

Полковник кивнул, и решетка двери перекрыла проем в «комнату передержки». Наджент взялся обеими руками за стальные прутья.

— Слушай внимательно, Сэм. — Кэйхолл с подчеркнутым безразличием уставился в потолок. — Появится какая-то нужда — мы рядом. Здесь наблюдать за тобой легче. Могу я сейчас для тебя что-то сделать?

Вопрос остался без ответа.

— Вот и хорошо. — Наджент оглянулся на помощников. — Пошли.

Дверь в коридоре распахнулась, и девять мужчин двинулись в отсек «А».

— Эй, Наджент! — прозвучал за их спинами голос разъяренного Сэма. — А браслеты?

Полковник замер.

— Болван! Ты не можешь оставить меня в наручниках!

В коридоре послышался довольный гогот.