— Нет, — ответила Ариэль, и Терри чуть на пол не рухнул. Но понял ее, когда она добавила: — Мы сейчас работаем над очень важной вещью. И не должны, я думаю, пускать сейчас себе в голову ничьи стихи и ничью музыку. Хотя, конечно, спасибо.

— О’кей. — Геросимини был разочарован, но пожал плечами. — Я понимаю. Не хотите мутить воду в колодце.

— Именно так, — согласилась она.

— «Эпицентр», — сказал Тру. — Это про девять-одиннадцать?

— Угадал, друг. Про девять-одиннадцать, и про девять-десять, и про девять-двенадцать, и про девять-девять, и про каждый день.

— Про каждый день?

— Именно. Про войну, которая идет каждый день, мистер менеджер. Каждый час и каждую минуту. Про тихую войну. Которая не кричит в заголовках, пока не случится какого-нибудь ужаса, после которого люди мучительно ломают себе голову, как могло случиться такое. В толк не возьмут, как они могли думать, будто знают этого милого человека с соседней улицы. Того самого, что утром как-то проснулся и поехал с винтовкой в ближайший магазин. Школьника, который запер соучеников в классе и стал палить по ним из автомата. Ту почтенную мать семейства, что не могла больше выносить давления и сдалась голосам, велевшим ей утопить детей и тем дать им лучшую жизнь. Вот это и есть — «Эпицентр».

— Эпицентр чего? — спросил Кочевник.

— Человеческого страдания, — ответил ему Геросимини. — Эпицентр души.

Кочевник глянул на Ариэль, но она не сводила глаз с хозяина дома, а тот сказал Терри:

— Давай. Не стесняйся. Не ты первый ее нашел, но ты самый молодой из всех. Она ценит прикосновение молодости.

Терри не шевельнулся. Он все еще переваривал то, что сказал Геросимини о своей рок-опере.

Заговорил Тру:

— Вы о какой войне говорите?

— О той единственной. — Геросимини несколько секунд глядел на Тру в упор, при этом едва заметно улыбаясь грустной улыбкой. — Войне духа. Войне между духами, друг. За души людей. За умы и сердца их. За их руки, потому что это то, что им нужно на самом деле. Без людских рук они — ноль, разве ты не понимаешь?

— То есть добро против зла? — спросила Берк. — Как в комиксах?

— В этой результат не фиксирован и не предопределен. И ладно, если хочешь, называй ее «добро против зла». Свет против тьмы. Созидание против разрушения. Я не знаю, что это такое, но верю, что оно — есть.