Вот черт.

Просто постороннее лицо.

Твою ты мать.

Комок образовался снова, и мои легкие вывернуло наизнанку.

Пистолет в ее руке вздрогнул еще раз, пробив дырку в груди Мэнсона и оставив шрам на сетчатке моих глаз. А потом еще один. И еще, и от каждой пули тело Мэнсона вздрагивало.

– Мне что, очень хочется смотреть на твои вонючие пляжные фотки?

– Ты сказала, что это гребаный бухгалтер мафии!

Она направила пистолет мне в грудь. Скривила губы:

– Уж не подумал ли ты, что я перестану тебя доставать только потому, что ты из тюряги вышел?

– Ты…

– Не надо на меня сваливать, это ты его ограбил. Ведь ограбил, да? И ты его убил. Сюда привез. Сделал вдовой его несчастную женушку, а замечательного мальчишку оставил без любимого отца. – Отступила на пару шагов. – А теперь приберись здесь. Гильзы собери. Мне что, тебя учить надо? Мы ведь не хотим, чтобы здесь что-нибудь осталось, правда?

Кинула меня. Как последнего идиота.

И я купился.

Не важно, кто нажал на курок, она права – это я его связал и рот заткнул, вколол коктейль из снотворного и анестетиков и притащил на территорию заброшенного склада на окраине, где ему выстрелили в голову. Всё на мне.

Миссис Керриган хохотнула в последний раз, повернулась и направилась к машине.

Я выхватил из-за пояса брюк пистолет:

– Думаешь, это смешно?

Она не остановилась:

– Пора повзрослеть, мистер Хендерсон. Это чертовски смешно.