Понедельник, 26 октября

Иногда ей казалось, что она сходила с ума. Сошла с ума. Как она оказалась втянута во все это? Лора не видела выхода. Страх шел за ней по пятам. Она сидела вечерами и пыталась смотреть телевизор, но не могла сосредоточиться, потому что вместе с ней на диване сидели страх и одиночество. Ей не нравилось, что с дивана был виден холл, темный и безмолвный, и она стала оставлять включенным свет во всех комнатах на этаже, чтобы что-то приветливое встречало ее, когда она вставала подлить себе еще вина или просто выходила на кухню, не понимая, голодна она или нет. По ночам Лора особенно замечала опустение и свое одинокое присутствие в доме. Она начала закрывать входную дверь на все замки, сперва только перед сном, вскоре – сразу по возвращении с работы. Она редко гуляла, предпочитая безопасную капсулу такси. Она боялась, что ее будут преследовать. Она боялась не заметить, если ее будут преследовать.

Лора поднималась к себе на работу. Дождливое утро понедельника царапалось в окна снаружи. Уиллоу отошла налить ей кофе из кофеварки на кухне, а Лора зашла в офис, включила ноутбук и проверила, не пришла ли свежая смета финального эпизода. Сценаристка пообещала, что все будет готово уже сегодня, но сценаристы всегда что-то обещают и не всегда придерживаются сроков. Через несколько недель начнутся съемки, и Лора была рада возможности отвлечься. У нее зазвонил мобильник и, посмотрев на имя на экране, она ответила.

– Элисон.

– Здравствуй, Лора.

– Как дела?

– Не особенно.

Лора насторожилась.

– Я только что говорила по телефону с нашей актрисой.

Лора почуяла неладное. Почему Джули позвонила на канал, а не ей?

– Боюсь, у меня очень плохие новости. Ей пришла посылка, и в записке сказано, что от тебя. Сегодня утром.

От леденящего ужаса она покрылась гусиной кожей.

– Что было в посылке?

Элисон вздохнула.

– Я даже не знаю, как и сказать. Мертвый щенок.

– Что? – прошептала Лора, побледнев.

– Щенок лежал в картонной коробке. В записке было еще что-то про ее первое расследование.

– Господи!